Физическая культуры как философская проблема. Iv

© Столяров В. И., 2015

© Изд-во СГУ, оформление, 2015

Предисловие

/5/ Хотя философская дисциплина, которая в данной книге обозначается термином «философия физической культуры и спорта », – относительно молодая, но она приобретает все более важное значение в системе философии и «спортивной науки» . Повышение ее значимости определяется прежде всего сложным и противоречивым характером развития спорта, его неразрывной связью со всеми сторонами общественной жизни (экономикой, политикой, культурой и др.), интенсивным развитием научных исследований в области спорта и необходимостью существенного повышения их эффективности. Особенно актуальным является философское осмысление олимпийского движения, неразрывно связанного со спортом и получившего необычайно широкое развитие в современном мире.

На важное значение осмысления философских проблем спорта еще в 1927 году обращал внимание известный философ Макс Шелер: «Вряд ли какой другой феномен в мире заслуживает сегодня в такой же степени глубокого социально-философского и психологического изучения, как спорт» [Цит. по: Guttman, 1978: VII].

Когда на собрании, посвященном 25-летию Немецкого спортивного союза, тогдашний федеральный канцлер в начале своего доклада заявил: «О спорте всегда слишком много философствовали, а лучше им нужно просто больше заниматься», известный немецкий философ и олимпийский чемпион Ганс Ленк, возражая ему, сказал: «Напротив, в последние годы о спорте слишком мало философствовали» [цит. по: Court, 1988: 230].

/6/ Некоторые исследователи указывают на то, что спорт представляет собой для философов интерес не только сам по себе, но и как идеальный феномен, на основе изучения которого можно проверить основные философские концепции .

Все большее внимание философов привлекают и проблемы, касающиеся таких социокультурных феноменов, как телесная (соматическая, физическая) культура и физкультурная (личностно-ориентированная) двигательная активность, которые в названии обсуждаемой философской дисциплины обозначены термином «физическая культура». С одной стороны, это связано с тем, что в последнее время в общественном сознании формируется настоящий культ тела, что служит основанием для вывода о кардинальных изменениях (и даже «революции») в отношении современного человека к своей телесности, с другой – повышением роли и значения физкультурной двигательной активности в жизнедеятельности современного человека.

О повышении внимания философов к проблемам спорта и телесности человека свидетельствует, например, тот факт, что в программу XXIII Всемирного философского конгресса «Философия как познание и образ жизни» (Греция, 4-10 августа, 2013 г.) были включены секции «Философия спорта» и «Философия телесности».

В монографии в первую очередь ставится задача ввести читателя в мир философии физической культуры и спорта. Мир этой философии имеет свой специфический и сложный язык, свою систему понятий, множество разнообразных подходов к решению тех или иных проблем и т. д. В связи с этим автор монографии стремится помочь читателю в осмыслении основных аспектов данной философской дисциплины: /7/

♦ обосновать применимость и целесообразность философского подхода к исследованию физической культуры и спорта;

♦ на основе этого определить проблематику их философского анализа, познакомить читателя с наиболее важными, а вместе с тем сложными проблемами той философской дисциплины, в рамках которой он проводится;

♦ уточнить место философии физической культуры и спорта в системе философии и «спортивной науки»;

♦ показать ее теоретическое и практическое значение.

Специфика предмета (проблематики, исследовательских проблем и задач) философии физической культуры и спорта, как видно из самого ее названия, связана с тем, что она при анализе физической культуры и спорта, а также других, связанных с ними явлений, ориентируется на цели и задачи философского исследования, использует соответствующий понятийный аппарат и методы. Поэтому в монографии иногда дается краткая характеристика философии, тех или иных философских понятий и методов. Однако, как правило, предполагается, что читатель уже имеет об этом достаточно полное и глубокое представление.

Еще одна задача монографии – изложить информацию об огромной палитре разнообразных мнений, подходов, концепций по обсуждаемым сложным и дискуссионным философским проблемам физической культуры и спорта. Поэтому текст монографии содержит многочисленные ссылки на публикации отечественных и зарубежных философов.

В монографии, пожалуй, впервые сделана попытка изложить подходы к разработке философских проблем физической культуры и спорта, а также соответствующей философской дисциплины, исследователей различных стран .

В отечественных публикациях, как правило, отсутствует полноценная информация о тех работах по указанной тематике, которые опубликованы в странах Западной Европы, Канады и Америки. /8/ С другой стороны, в работах философов этих стран, как правило, даже не упоминаются публикации в России и в странах Восточной Европы по философским проблемам физической культуры и спорта.

Список упоминаемых в данной монографии публикаций философов разных стран – это фактически библиография работ по данным проблемам. Такой библиографии до сих пор не было не только в отечественной, но и в зарубежной философии. В отечественной философии ранее вообще не предпринимались попытки ее разработать, а в зарубежных публикациях, как правило, полностью отсутствуют ссылки на работы философов России и других стран Восточной Европы [см., например, DeSensi, 1985–1987; Osterhoudt, 1998; Osterhoudt, Simon B., Volkwein, 2000; Philosophic inquiry… 1995].

Библиография, представленная в данной книге, поможет читателям войти в мир философии физической культуры и спорта, познакомиться с проблемами этой философской дисциплины и подходами к их решению. Кроме того, библиографические ссылки позволяют не анализировать все аспекты этих философских проблем. При желании читатель может обратиться к рекомендуемым публикациям. Тем самым книга предоставляет ему возможность оценить различные аргументы и сформировать собственную позицию по обсуждаемым философским проблемам.

Я ставлю своей задачей вынести на суд читателей и свою концепцию философии физической культуры и спорта. Она базируется на результатах разработки проблем диалектики, диалектического метода, логико-методологических и других проблем общей философии (в период моей работы в Институте философии АН СССР с 1959 по 1972 г.), а также философских, социологических, культурологических, педагогических и других проблем спорта, спортивного воспитания, физической культуры, физического воспитания, олимпийского движения, олимпийского воспитания и др. (в период работы в ГЦОЛИФК с 1972 г. по настоящее время). /9/ В данной монографии предпринимается попытка обобщить, систематизировать, конкретизировать и дополнить ранее полученные результаты разработки философии физической культуры и спорта.

Для удобства читателей монография разделена на 4 книги.

Первая книга посвящена метафилософскому анализу философии физической культуры и спорта. Это означает, что объектом данного философского анализа являются не физическая культура и спорт, а сама философия физической культуры и спорт как особая философская дисциплина. Цель такого анализа состоит в том, чтобы выяснить, что она представляет собой, что изучает, какие проблемы ставит и решает, какое значение имеет, какое место занимает в системе философских дисциплин и «спортивных наук», каковы ее парадигмальные основания, история формирования и развития и т. д. В связи с анализом общеметодологических основ данной философской дисциплины обсуждаются и некоторые логико-методологические проблемы исследования физической культуры и спорта.

В последующих трех книгах объектом философского исследования являются уже не философия физической культуры и спорта, а сами эти социокультурные феномены . Во 2-й книге анализируются социально-философские проблемы физической культуры , в 3-й – социально-философские проблемы спорта , в 4-й – социально-философские проблемы олимпийского движения .

Монография ориентирована не только на философов-профессионалов, но на всех, кто интересуется философией и пытается понять смысл и значение философских проблем физической культуры и спорта. /10/ Она может служить своеобразным путеводителем для читателей по философии, анализирующей эти проблемы, соответствующим концепциям и публикациям.

I. Исторический очерк

/11/ В данном разделе книги ставится несколько задач, касающихся формирования и развития философии физической культуры и спорта:

♦ определить основные этапы становления и развития этой философской дисциплины;

♦ определить вклад исследователей разных стран в формирование и развитие философии физической культуры и спорта;

♦ дать обзор основных публикаций по философским проблемам физической культуры и спорта.

1. Эволюция философской рефлексии физической культуры и спорта

Для философского исследования проблем физической культуры и спорта характерен длительный путь эволюции.

Генетические корни этого процесса уходят в глубокую древность. Имеется в виду не использование термина «философские исследования физической культуры и спорта» и не какие-то специальные философские дисциплины, анализирующие данные явления, а характер исследовательской проблематики.

Общеизвестно, что уже Платон обращался к теме смысла гимнастического воспитания, спортивного зрелища и ценностей телесности человека. /12/ Некоторые проблемы спортивного соперничества и физических упражнений затрагивали в своих работах такие известные философы, как Рене Декарт, Фридрих Шиллер, Хозе Ортега-и-Гассет, Йохан Хёйзинга, Жан Поль Сартр, Карл Ясперс, Габриель Оноре Марсель, Джордж Сантаяна, и такие классики социологии, как Герберт Спенсер, Георг Зиммель, Макс Вебер, Макс Шелер, Флориан Знанецкий и др.

Вопросы о социальной природе и социальном значении физических упражнений и спорта обсуждались также в трудах социалистов-утопистов и философов эпохи Возрождения.

Предметом философской рефлексии становились и определенные виды спорта. Так, в Новое время в Западной Европе, а также в Японии множество трактатов было посвящено «философии фехтования» [Круглов, 2000]. Живой интерес у философов вызывал теннис. В европейской поэзии XVII в. он был постоянным предметом философских аллегорий [Шестаков В. П., 2002].

Но, естественно, во всех указанных случаях речь не идет о возникновении развитой теории, имеющей статус философии спорта или философии физической (телесной) культуры. Это были некоторые философские идеи, вплетенные в общую концепцию мира и человека, рефлексии, далекие от основного предмета интереса данных философов. Философское осмысление спорта и телесности человека находилось на низком уровне, поскольку эти явления рассматривались в философии как поверхностные, тривиальные и несерьезные аспекты социальной жизни в отличие от экономики, политики, профессиональных занятий, которые считались важными, серьезными и существенными. Поэтому они не составляли предмет самостоятельной философской науки, а изучались в рамках других дисциплин – таких, например, как социология культуры, социология свободного времени, социология юношества, теория социального конфликта и др.

Отдельные социально-философские проблемы игры и спорта затрагивали в своих работах и представители других общественных наук, например, культурной и социальной антропологии . /13/ В первую очередь речь шла об изучении игры и так называемого примитивного спорта, их религиозных функций в примитивных культурах и обществах, о вкладе игры в культуру и т. п. [Хёйзинга, 1992; Bowen, Mitchell, 1927; Culin, 1907; Damm, 1922; Firth, 1930; Hye-Kerkdal, 1956; Krickeberg, 1948; Mendner, 1956; Sutton-Smith, 1970, 1978, 1981].

У. Морган пишет по этому поводу: «Философия слишком долго пренебрегала спортом. Хотя в философии существовала сложившаяся традиция рассмотрения форм жизни, имеющих большое значение для общества и людей (философия религии, искусства, науки и образования), спорт, несмотря на свое влияние на такие разные культуры, как культура Древней Греции и современной Америки, так и не удостоился сколько-нибудь серьезного философского внимания. Конечно, были и исключения. Например, Платон и Аристотель одобрительно и иногда даже восторженно писали об игре и спорте, а современные философы – такие, как Ницше и Хайдеггер, – использовали игру как метафору для определения своих особых мировоззрений. Сартр и Витгенштейн обращались к понятиям спорта и игры при разработке своих влиятельных концепций человеческого существования и языка. Но в целом большинство философов просто игнорировали спорт, считая его слишком несущественным для того, чтобы тратить на него свое время» [Морган, 2006: 147].

Философские дисциплины, изучающие спорт, физические упражнения, физическое воспитание, физическую (телесную) культуру и т. д., не сразу сформировались и в рамках «спортивной науки».

В течение длительного времени в этой сфере научного познания на первом плане находились биологические, физиологические, анатомические и педагогические проблемы данных социальных явлений. /14/ В некоторой степени это было оправданно логикой реального развития сферы физического воспитания и спорта, а также логикой их познания. Пока спорт имел локальную сферу действия, а стихийное его развитие проходило в границах, в которых им можно было управлять без специальных знаний, создавалось впечатление, что можно обойтись без научного анализа связанных с ним философских проблем или в лучшем случае ограничиться отдельными рассуждениями по поводу этих проблем.

Ситуация стала меняться по мере все более широкого развития физкультурно-спортивной деятельности и научных исследований этой деятельности.

Превращение спорта в конце XIX – начале XX в. в социальное явление мирового масштаба, рост его авторитета и влияния в мире, различные связанные с ним кризисные ситуации все более настоятельно требовали теоретического самосознания этого сложного социального феномена, его глубокого социально-философского анализа.

Развитие физкультурно-спортивного и олимпийского движений, их универсальность, возрастающая роль в современном мире, тесная связь с многочисленными проблемами нашей эпохи создавали потребность перехода в области социально-философской проблематики спорта от чисто практических знаний и разрозненных иллюстраций к систематическому анализу, основанному на проверенных исследовательских методах и признанных научных теориях. Новые образцы поведения и градации ценностей, возникшие под влиянием спорта высших достижений и олимпийского спорта, стали требовать все более широкой, полной, точной и дифференцированной информации. Возникла также потребность в изучении влияния экономики, политики, культуры, средств массовой информации на спорт, с одной стороны, а с другой – обратного воздействия спортивного и олимпийского движения на различные сферы социальной жизни, на образ жизни людей. Все более важное значение приобретали культурологические и логико-методологические проблемы «спортивной науки».

/15/ Отсутствие научно-обоснованной информации по всем этим вопросам, на которую могла бы опереться деятельность в сфере спорта и физической (телесной) культуры, снижало эффективность этой деятельности, тормозило развитие физкультурно-спортивного движения, телесных практик, не позволяло увидеть их перспективы, снижало их престиж в системе ценностей современной культуры, а также препятствовало более эффективной организации научных исследований в этой области.

Как отмечает Е. Липьец, философия спорта «возникла как относительно независимая и самостоятельная область исследования под напором фактов. Спорт обнаружил себя не только в качестве постоянного и важного культурного фактора, но и носителем новых, не проявляемых вне его особенностей (человека и бытия), показывающего специфические, собственные иерархии ценностей в сфере человеческого мира» .

К философским проблемам спорта и физической культуры стали обращаться и представители «спортивной науки» – прежде всего таких дисциплин, как теория спорта и физического воспитания, социология физической культуры и спорта и др. Поэтому выделение философии физической культуры и спорта в самостоятельную теоретическую дисциплину шло по линии ее обособления, с одной стороны, от других философских дисциплин, а с другой стороны – от других наук в структуре «спортивной науки».

По мнению американского ученого Б. Д. Сэкмэри, для признания области научной специализации в качестве самостоятельной научной дисциплины она должна удовлетворять двум условиям: «Во-первых, она должна добиться индивидуальности. То есть должна существовать область исследований со своим особым предметом рассмотрения; должна также существовать группа специалистов, которые поддерживают социальные связи и считают себя членами одного „социального круга“. Во-вторых, она должна быть определена в рамках более широкой области как узаконенная область исследования и должна войти в структуру дисциплины» [см. Loy, Kenyon, McPherson, 1980: 92].

/16/ Поводом для постановки вопроса о формировании философии физической культуры и спорта как самостоятельной теоретической дисциплины в структуре «спортивной науки» прежде всего стал тот факт, что объектом философской рефлексии стало такое важное и относительно самостоятельное социальное явление, как спорт, а также некоторые другие связанные с ним явления, – занятия физическими упражнениями, физическое воспитание и т. д. Причем круг этих тесно связанных между собой явлений, подвергаемых философскому анализу, постоянно расширялся. В частности, в него стали включаться такие явления, как физическая рекреация, телесность человека, физическая культура и т. д.

Наряду с этим все более осознавалось, что анализ философских проблем, касающихся этих социокультурных явлений, научными дисциплинами, имеющими другой предмет исследования, – малоэффективный путь. Формировалось и крепло убеждение в необходимости их специального философского анализа, так как только такой анализ дает возможность при решении философских проблем «спортивной науки» использовать опыт решения аналогичных проблем, накопленный за всю историю человеческого познания в других науках.

Отмеченные выше факторы содействовали становлению, начиная с 20-х годов прошлого века, философии спорта и других аналогичных относительно самостоятельных философских дисциплин. Появляются научные публикации, в которых предпринимаются попытки специального философского анализа спорта, физического воспитания, телесности человека и т. д. И таких работ становится все больше. Об этом свидетельствует хотя бы библиография зарубежных работ по этой проблематике .

/17/ У. Морган, характеризуя период становления философии спорта в Северной Америке в середине – конце 1960-х гг., отмечает два события, сыгравших решающую роль в «академическом дебюте» этой философской дисциплины.

Первое – стремление дополнить новыми подходами традиционный анализ физического воспитания: «Если традиционное физическое воспитание основывалось исключительно на медицинских и педагогических исследованиях физической активности и спорта, то новая, зарождавшаяся область спортивных исследований преследовала более амбициозные интеллектуальные цели, дополняя традиционные медицинские и педагогические исследования философскими, историческими и социологическими» [Морган, 2006: 147]. Место философии спорта в этой новой области исследований, отмечает он, «застолбили» две публикации: Э. Метени Г. Слашер «Человек, спорт и существование» .

В качестве второго события У. Морган указывает «запоздалое рассмотрение спорта собственно философией» В связи с этим он особо выделяет книгу «Спорт: философское исследование», которую написал связанный с прагматистским движением известный философ Пол Вайс . Как отмечает У. Морган, эта книга «встретила шумный отклик в философском сообществе» [Морган, 2006: 148].

Завершая характеристику публикаций философов, упомянутых в работе У. Моргана «Философия спорта: исторический и концептуальный обзор и оценка ее будущего», следует отметить и его собственные работы .

Отмеченные выше этапы становления и развития философской рефлексии спорта и других связанных с ним явлений выделяют и другие исследователи.

/18/ Подробную их характеристику дает, например, Р. Остерхаудт .

♦ в античном мире – Анаксагор, Анаксимандр, Анаксимен, Аристотель, Будда, Гераклит, Демокрит, Зенон Элейский, Конфуций, Лао-цзы, Левкипп, Парменид, Пиррон, Пифагор, Платон, Плотин, Протагор, Сенека, Сократ, Фалес, Цицерон, Эмпедокл, Эпикур ;

♦ в Средние века – Абеляр, Авиценна, Августин Блаженный, Ансельм, Дунс Скот, Оккам, Тертуллиан, Филон, Фома Аквинский, Экхарт, Эриугена ;

♦ в период XVI–VIII вв. – Беркли, Бруно, Бэкон, Гоббс, Декарт, Кампанелла, Кант, Лейбниц, Локк, Руссо, Спиноза, Юм;

♦ в XIX столетии – Бентам, Гегель, Гербарт, Камю, Кьеркегор, Маркс, Милль, Ницше, Спенсер, Фихте, Шеллинг, Шиллер, Шлейермахер, Шопенгауэр;

♦ в XX в. – Бергсон, Бубер , Витгенштейн, Грин, Гуссерль, Джемс, Джентиле, Дьюи, Кроче, Марсель, Мерло-Понти, Мур, Рассел, Ройс, Сантаяна, Сартр, Уайтхед, Хайдеггер, Шелер, Ясперс.

В начале XX столетия начинается более систематическое изучение философских проблем физического воспитания и спорта. В качестве первых работ этого периода Р. Остерхаудт указывает книгу Л. Гуликка «Философия игры» и книгу К. Хезерингтона «Школьная программа в физическом воспитании» .

К числу наиболее значительных последующих работ этого периода Р. Остерхаудт относит книги: Ч. Брайтбилл «Человек и досуг: философия рекреации» , Ч. К. Коуэлл и У. Л. Франс «Философия и принципы физического воспитания и спорта» , Э. Маттиас «Глубинное значение физического воспитания» , Ч. Макклой «Философские основы физического воспитания» , Э. Вэймэн «Современная философия физического воспитания» и др.

/19/ Новый этап развития философии физического воспитания и спорта, отмечает Р. Остерхаудт, начался с публикации книги Э. Дэвиса «Философский процесс в физическом воспитании» , сборника «Философский подход к физическому воспитанию» и книги Э. Цейглера «Философские основы физического воспитания, здоровья и рекреации» . Эти работы «были первыми из немногих, которые синтезировали достижения предыдущих публикаций и создали условия, при которых аутентичное изучение общей философии предполагает понимание и оценку физического воспитания и спорта». Книга Э. Цейглера дает систематическое представление о философии спорта и физического воспитания .

Следующий этап развития этой философии Р. Остерхаудт связывает с работами: Й. Хёйзинга «Homo Ludens: Опыт определения игрового элемента культуры» , Г. Слашер «Человек, спорт и существование; критический анализ» , Э. Метени «Движение и значение» и П. Вайс «Спорт: философский анализ» .

Характеристика данного этапа формирования и развития философии спорта содержится также в антологии «Философские исследования спорта », которую составили В. Морган и К. Майер .

В антологию включено 56 работ по философским проблемам спорта, изданным после 1979 г., т. е. представлен широкий круг концептуальных подходов к философскому исследованию спорта и других связанных с ним явлений. /20/ Как пишут составители, в антологии представлен «баланс аналитических, экзистенциалистско-феноменологических и критических научных очерков, отражающих философию спорта во всем ее разнообразии, англо-американских и европейских научных школ», и она «является соединением работ, выполненных научными авторитетами в данной области философии, а также современных исследований молодых ученых, проникнутых категоричностью и остротой суждений» .

Текст сборника поделен на шесть разделов. Три первых раздела являются введением в задачи концептуального анализа спорта и игры. В разделах 4, 5 и 6 обсуждаются связанные со спортом социально-философские проблемы, проблемы этики, эстетики и политической философии.

Раздел 1 «Природа спорта и игры » посвящен характеристике «самых важных характеристик спорта» . В связи с этим здесь опубликованы работы: Ф. Д’Агостиньо «Этос игр» , Р. Кайуа «Структура и классификация спортивных игр» , Й. Хёйзинга «Природа игры» , Ф. Мак-Брайд «Критика определения, данного господином Сьютсом процессу спортивных игр» , К. Шмитц «Спорт и игра: поддержка обыденного» , Б. Сьютс «Элементы спорта» и «Относительно определения Мак-Брайда, данного им спортивным играм») . В этих работах предлагаются различные определения спорта и игры, а также характеристики их взаимоотношения. Несмотря на отсутствие в данном разделе какого-то прямого ответа на вопрос «Что есть спорт?», читатель имеет возможность ознакомиться со сложностями проблем и понятийного анализа философии спорта.

Во втором разделе «Спорт и телесность (Sport and Embodiment)» анализируются (в основном с позиций феноменологии и экзистенциализма) философские проблемы телесности человека. Этим проблемам посвящены работы: А. Лингис «Орхидеи и мускулы» (дается анализ культурной эволюции бодибилдинга), К. Майер «Телесность, спорт и значение» , Ж. П. Сартр «Тело» , Франс де Вахтер «Символизм здорового тела» , П. Вайс «Вызов тела» .

/21/ В разделе 3 «Спорт, игра и метафизика » опубликованы работы, посвященные онтологическому анализу (в основном с позиций экзистенциализма) спорта и игры, выяснению их взаимоотношения, экзистенциональной сущности, места и роли в человеческом бытии. Этим проблемам посвящены публикации: К. Алгозин «Человек и спорт» , Р. Бёрк «Воспринимая игру серьезно» , Дж. Эспозито «Игра и возможность» , Э. Финк «Онтология игры» , Ж. П. Сартр «Игра и спорт» . В работе К. Майера «Флейты поют: апология игры» это общее положение дополняется аргументом в пользу того, что игра есть центр жизни, дающий возможность для прозябания в роскоши при сопутствующем взрыве субъективизма.

Раздел 4 «Спорт и этика » – самый объемный раздел антологии. В нем обсуждается вопрос о том, как люди должны вести себя в сфере спорта. В этом разделе, следует отметить работы: Э. Делатре «Некоторые наблюдения относительно успеха и поражения в спортивных соревнованиях» , Р. Физелл «Спортивное благородство» , У. Фралей «Почему правильный фол является неправильным» , Дж. Хоберман «Спорт и технологический облик человека» , Д. Хиланд «Состязание и дружба» , Дж. Китинг «Спортивное благородство – моральная категория» , Р. Кретчмар «От испытания к состязанию» , О. Лиман «Обман и честная игра в спорте» и К. Пирсон «Обман, спортивное благородство и этика» . В некоторых работах обсуждается философская проблематика наркотиков и других запрещенных медицинских препаратов в спорте .

/22/ Еще одна группа статей, включенных в четвертый раздел, посвящена проблеме равенства полов в спорте. Она обсуждается, например, в статье Дж. Инглиш «Равенство полов в спорте» . В ней обосновывается положение о том, что традиционное восприятие полового равенства, предполагающее равные возможности для мужчин и женщин, неприемлемо для спорта, поскольку такие возможности крайне маловероятно обнаружить в обществе, в котором большинство спортивных дисциплин удовлетворяет физическому статусу мужчин. Автор статьи считает, что поскольку женщины могут рассчитывать примерно лишь на половину и без того немногочисленных преимуществ спорта (такие как слава и богатство), то с моральной точки справедливым является создание в обществе альтернативных видов спорта, рассчитанных на физический статус женщин-спортсменов. Р. Беллиотти в статье «Женщины, пол и спорт» с позиций самоуважения критикует аргументы Дж. Инглиш и полагает, что ни женщины, ни мужчины не должны искать источники самоуважения в профессиональных спортивных достижениях, разнесенных по соответствующим половым группам. И. Янг в статье «Исключение женщин из спорта: концептуальные и экзистенциальные параметры» выступает против исключения женщин из спорта, полагая, что такое исключение ограничивает потенциальные человеческие качества женщин, а также потенциальные гуманные свойства спорта.

Аналогичной является позиция П. Венца в статье «Равенство людей в спорте» . В заключительной статье четвертого раздела Б. Постоу выступает за равенство полов в спорте, рассматривая эту проблему с моральной точки зрения . Проблема равенства полов в спорте обсуждается также в сборнике статей «Женщины, философия и спорт» .

Раздел 5 «Спорт и социально-политическая философия » включает в себя статьи, в которых «во главу угла ставится роль спорта в поддержании или оспаривании социальных и политических структур буржуазного общества» .

/23/ Раздел начинается с представления игровой теории происхождения государства. Ортега-и-Гассет в статье «Спортивное происхождение государства» обосновывает положение о том, что первые социальные организации и государства возникли на основе созидательного потенциала игры. Во второй статье М. Хоркхаймер с марксистских позиций анализирует «новые образцы в социальных взаимоотношениях», но вместе с тем подвергает критике ряд положений неомарксизма .

Понятие «метафилософия» используется в данном случае по аналогии с принятыми в логике и методологии науки понятиями «метаязык» и «метатеория». Метаязык (греч. meta – после, за, позади) – это язык, средствами которого описываются и исследуются свойства некоторого другого языка. Метатеория – это теория, делающая предметом своего изучения определенную теорию.

«ФИЛОСОФИЯ СПОРТА»: ПРЕДМЕТ, СТРУКТУРА И ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ.

Ибрагимов Михаил Михайлович

ациональный университет физического воспитания и спорта Украины

Аннотация. Ибрагимов М.М. «Философия спорта»: предмет, структура и проблемы методологии // Актуальні проблеми фізичної культури і спорту. – 2011. - №. – С. . Цель: очертить концептуальный круг проблем, требующих мировоззренческого осмысления и имеющих методологическое значение для дальнейшего развития науки о физическом воспитании и спорте. Методы исследования: диалектические методы взаимосвязи исторического и логического, восхождения от абстрактного к конкретному и метод феноменологической редукции. Р езультаты : В статье речь идет о противоречивых тенденциях в развитии современного спорта, а именно превращение его из событийного обособленного феномена в полноценную сферу общественной деятельности и образующего особую « спортивную реальность », которая в о взаимосвязи с другими сферами раскрывает сложности в определении сущности и существования человека. Выводы: Предлагается дефиниция и структура междисциплинарного знания – «философия спорта», а также в качестве её методологии – марксистски «прочитанный» экзистенциализм в сочетании с экзистенциалистским пониманием марксистской диалектики.

Ключевые слова: философия спорта, экзистенциализм, онтология, антропология, аксиология спорта, феноменология.

Анотація. Ібрагімов М.М. «Філософія спорту»: предмет, структура і проблеми методології. // Актуальні проблеми фізичної культури і спорту. – 2011. - №. – С.. Мета: окреслити концептуальне коло проблем, які вимагають світоглядного осмислення і мають методологічне значення для подальшого розвитку науки про фізичне виховання і спорт. Методи дослідження: діалектичні методи взаємозв’язку історичного і логічного, сходження від абстрактного до конкретного, метод феноменологічної редукції. Результати: У статті мова йде про суперечливі тенденції в розвитку сучасного спорту, а саме перетворення його з подійного, відособленого феномена в повноцінну сферу суспільної діяльності і утворюючого на цій основі особливу «спортивну реальність», яка у взаємозв"язку з іншими сферами розкриває складнощі у визначенні суті і існування людини. Висновки: Пропонується дефініція і структура міждисциплінарного знання - «філософія спорту», а також в якості її методології – за марксизмом «прочитаний» екзистенціалізм у поєднанні з екзистенціалістським розумінням марксистської діалектики.

Ключові слова: філософія спорту, екзистенціалізм, онтологія, антропологія, аксіологія спорту, феноменологія.

Abstract. Ibragimov M.M. «Philosophy of sport »: object, structure and problems of methodology. // Contemporary problems of physical culture and sport. - 2011. - № . - P.. The purpose: to outline the conceptual circle of problems which require a world view comprehension and have a methodological value for subsequent development of science about physical education and sport. Research methods: correlation historical and logical, dialectical method of ascent from abstract to concrete, method of fenomenologichnoy reduction. Results: In the article speech goes about contradictory tendencies in development of modern sport, namely transformation of him from the event isolated phenomenon in the valuable sphere of public activity and formative the special sporting reality which in intercommunication with other spheres exposes complications in determination of essence and existence of man. Conclusion : Definiciya and structure of mezhdisciplinarnogo knowledge is offered is «sport philosophy», and also as its methodology - marksistski the «read» existentialism in combination with the existentialist understanding of marxist dialectics.

Keywords: sport philosophy, existentialism, ontology, anthropology, sport aksiologiya, fenomenologiya.

Постановка проблемы, анализ последних исследований и публикаций.

Современный спорт, из когда-то обособленного и довольно экзальтированного, событийного явления, привилегированного в одни времена и преследуемого в другие, плотно вошел в повседневною жизнь человека, образуя полноценную и взаимосвязанную с другими специфическую сферу общественной жизнедеятельности. Наряду с познавательным и практически-преобразовательным творчеством человека, спорт активизирует физическую и двигательную активность его телесности и тем самым создает своеобразную, а именно: спортивную реальность, требующую, как и все иные, философского осмысления. Спорт образует как бы водораздел в осмыслении реальной бытийности человека на материальную, физически-предметную область и духовно-идеальную, мотивационно-побудительную трансцендентальную силу. По этому он постоянно испытывает на себе двустороннее влияние как таинственных, заложенных в природе тяготений к жизнеосуществлению (Б.Спиноза) так и неиссякаемых, беспредельных демонических сил человеческой духовности (М.Шелер).

При всей неоднозначности и даже крайней противоположности взглядов на социальную значимость спорта, многообразии его понятийно-терминологических определений, становится общепринятым утверждение о том, что спорт является социально-культурным феноменом, колоритным конструктом исторического цивилизационного процесса. Спорт есть концентрированным выражением всех тех проблем, выражаясь современным языком «кризисов» или «вызовов», стоящих перед человеком под давлением современных ему обстоятельств. Вступив на рубеже ХХ-ХХ I столетия в новый этап своего развития – глобальных информационных технологий, человечество столкнулось с множеством проблем, связанных с изменением формы освоения человеком мира и способом его «включения» в окружающую действительность. Человек общается с окружающей его средой посредством потребления символов и структуры информационного языка, который создает иллюзию его оторванности от реального физического присутствия. В результате – виртуальный символический мир воспринимается как наличный и наоборот. В воображении происходит диффузия мироощущения, когда человек теряет ориентиры в определении своей физической телесности, снижающих его творческую, физическую, духовную и в конце-концов – социальную активность, что расширяет возможности манипулирования им внешними безликими силами.

Поскольку спорт направлен на совершенствование человеческой телесности, то в этой связи возникает проблема дальнейших перспектив его развития, а, следовательно, «вхождение» в круг философских размышлений?

Конечно же, вопрос сам по себе не является новым. К нему, как будет показано ниже, приковано внимание ученых, специалистов в самых разнообразных областях знания – как гуманитарного так и естественно-прикладного направления.

Если анализировать последние исследования и публикации , касающиеся проблемы философии спорта, то можно сказать, что в отечественном обществознании, что она только начинает разрабатываться, хотя для неё созданы все необходимые предпосылки. Усилиями многочисленной плеяды учёных (Бальсевич В.К., Виленский М.Я., Выдрин В.М., Гуськов С.И., Евстафьев Б.В., Курамшин Ю.Ф., Круцевич Т.Ю., Лапутин А.Н., Матвеев Л.П., Николаев Ю.М., Пономарев Н.А., Пономарев Н.И., Платонов В.Н., Столяров В.И.) заложены фундаментальные основы теории физической культуры, которая в современных условиях служит исходной методологической и мировоззренческой базой для современного философского осмысления спорта как исторического социокультурного явления. При этом доминирует культурологический подход, раскрывающий место и роль спорта как особого вида физической культуры в системе общекультурологических ценностей. Такой подход изначально оправдан тем, что в культуре раскрывается свободная и творческая сущность человека, создающего и воссоздающего в окружающей его действительности необходимые условия для своего существования. В широком понимании культура обозначает всё то, что создано человеком, как способствующие прогрессивному его развитию так и препятствующему ему. Человек в такой же мере творец, как и разрушитель. Поэтому в культуре выделяется две тенденции – гуманистическая и дегуманистическая.

В отношении спорта как культурного феномена такой подход плодотворен еще и тем, что касается чисто философского понимания спорта в соотношении его сущности и существования. Непосредственно в таком ключе начинает формироваться антропологический (Н.Н.Визитей), аксиологический (И.М.Быховская), феноменологический (В.А.Подорога, Ю.Н.Рождественский), социологический (Л.И. Лубышева), психологический (С.Д.Максименко, А.Я.Фотуйма), а также многообразные естественнонаучные подходы – медико-биологический, биомеханический и даже нейро-физиологический (В.А.Дрюков, В.А.Кашуба, Г.В.Корабейников, Б.М.Мицкан, В.Л.Кулиниченко, В.С.Мищенко, Олег Крышталь, А.Г.Ященко). В тоже время остается открытой проблема философского общеконцептуального взгляда на спорт, как на одного из важнейших способов преобразования и совершенствования человеческой физической телесности. В этом контексте общественно значимая сущность спорта и реальность, которую он создает, нуждается в четких исходных принципах и ориентировочных конечно-смысловых параметрах. Назрела практическая и теоретическая потребность в обосновании предмета философии спорта, его структуры и методологии. Иными словами: речь идёт о создании новой социально-философской парадигмы спорта, которая в отличие от прежней спортивной философии , характеризующей его в рамках логики профессиональных, специализированных теорий, смогла бы выработать, говоря словами Г.Гегеля, эпохальное его видение. Он говорил: «Философия – это эпоха, выраженная в мысли».

Целью данной статьи является попытка вычленить из совокупности накопившегося знания о сущности спорта собственно философскую составную, показать практическую и теоретическую ее востребованность и очертить концептуальный круг проблем, требующих мировоззренческого осмысления и имеющих методологическое значение для дальнейшего развития науки о физическом воспитании и спорте. При этом предложить на рассмотрение научной общественности дефиницию и структуру новой области знания – «философии спорта».

Связь с научными планами, программами. Избранное направление исследования включено в комплексную научно-исследовательскую программу НУФВСУ «Особенности гуманитарного дискурса в спорте и физическом воспитании».

Методы исследования

Основными методами исследования являются анализ и обобщение данных научно-теоретических литературных источников, диалектические методы взаимосвязи исторического и логического, восхождения от абстрактного к конкретному и метод феноменологической редукции.

Методологией данного исследования является философское направление экзистенциализма в качестве мировоззренческой исходной позиции в сочетании с диалектической логикой как методологического принципа.

Результаты исследований и их обсуждение

Результатом обсуждаемого исследования является утверждение того, что философия спорта – это междисциплинарная область знания о сущности и смысле спорта как социо-культурного феномена, создающего и воссоздающего в образе физической культуры эталоны человеческой телесности. Возьмем этот тезис за исходную дефиницию в последующем анализе.

Поскольку «философия спорта» определяется как междисциплинарная область знания между философией и спортивной наукой, то необходимо соотнести их предметные области и, таким образом, определить точки соприкосновения.

Общим объектом их исследования является человек как биосоциальное и психофизиологическое, а, главное, – деятельное существо, преследующее в своей жизни возможность реализации определенных целей. Жизнедеятельность человека – целеполагающая. Отсюда вытекает его двойственная сущность как духовного и физически-телесного существа. Хотя изначально, в синкретической индийской и китайской культуре человек понимается как целостное существо, органически включенное в окружающую природную действительность. Более того, предметная, природная, физическая и т.п. реальность понимается как человекоподобная (антропоморфная), поэтому прафилософия заботится о сохранении этой целостности, беспокоится о гармоничности человека с природой, с самим собой и своими сородичами. Но уже со времен Платона, удвоившего мир на «мир идей» и «мир вещей», произошел разрыв в прежнем целостном понимании человека и мира: тело стало противопоставляться душе. Вся последующая западноевропейская философия до наших дней пытается решить эту проблему, определяя изначальные принципы бытия.

Спорт философичен по своей сути. Целеполагающая идея спорта состоит в дерзких намерениях человека выйти за пределы самого себя, на наличном реальном бытии своей телесности реализовать внутренней духовно-физической и творческий потенциал. В этом смысле спорт как и вся физическая культура, будучи едва ли не главнейшим видом человеческой деятельности, нацелены не только на выживание, адаптирование человека к постоянно изменяющейся окружающей среде, но и на установление господства над внешней и собственной природой.

Подчеркнем, что философия спорта не должна претендовать на статус науки по двум причинам: во-первых, научность знания предполагает рационалистическую систематизацию его в исторической логике становлении теории предмета исследования. Постоянный процесс дифференциации и интеграции науки, начавшейся со времён античной философии, когда она рассматривалась совокупностью всех знаний человека об окружающем мире и самом себе в нём, на многообразные сферы, направления и школы ведёт в перспективе к образованию, по словам К.Маркса, единой науке о природе, обществе и человеке . В философии всегда присутствует элемент научности, так как она в своих рассуждениях опирается на выводы конкретных наук , изучающих те или иные стороны бытия , но не ограничивается этим. Е диной общепринятой философской теории, которая определяла бы статус философии как науки не существует, как нет и четкого понимания сущности человека. Во-вторых, в отличие от естествознания и обществоведения она даёт целостную картину мира, в соотношении его предельных оснований - «Сущего» и «Должного». Если исследованием «Сущего» занимаются специализированные науки, то философия «переводит» их в смысложызненную плоскость через призму интересов и потребностей человека, а потому формирует идеал или их систему – идеологию, то есть, абстрагируется от конкретной реальности в виде мысленных образов будущего. Идеал – это то, чего нет в реальной действительности, а ёсть только в мыслях.

В спортивной, созданной творчеством человека реальности, также выделяются две составляющие: «идея спорта», его идеалы и спортивная деятельность. Как справедливо утверждает профессор В.Н. Платонов: собственно к спортивной деятельности можно отнести спортивное состязание, в которой главенствующая роль принадлежит спортсмену, хотя почему-то тренеру отводит место среди других организаторов, менеджеров соревнований. Но представляется, что не только спортсмен, но и тренер являются главными фигурантами соревнований: спортсмен выступает как действующее лицо, а тренер как «архитектор» или «режиссер» спортивного действия. Спортсмен стремится реализовать себя, свои внутренние физические и духовные потенции в достижении успеха, выраженного в победе над соперником и определении свого престижа в зависимости от завоеванного места в соревновании, установленного рекорда. Тренер в данном случае выступает носителем идеи, того, что содержатся в содержании его замысла. Тренер изучает физические и психические свойства организма спортсмена и на этой основе сначала мысленно конструирует тренировочный процесс, а затем реализует его в организации соревнования. Спортсмен же воочию воплощает этот замысел, идею в чуственно-предметной, телесной практикой своего выступления.

Спорт также можно рассматривать в различных культурологических ипостасях, как во взаимосвязи с другими духовными образованиями, такими как мораль, право, политика, религия, искусство, так и с материальными сферами жизнедеятельности человека таких как экономика, техника, информатика, то есть с инфраструктурой, создающей необходимые условия для спортивной подготовки и всего образа жизни спортивных фигурантов. Во взаимосвязи с другими сферами функционирования общества спортивная реальность активно обнаруживает содержание своего существования, что позволяет раскрыть противоречивые тенденции её развития и составить структуру предмета философии спорта.

Таким образом, спортивная деятельность в соотношении с «идеей спорта» образуют онтологическую философскую проблематику как способа бытийности человека в мире и, следовательно, как первого структурного раздела философии спорта . В этом плане заметим, что все науки онтологичны, так как они возникают из потребностей практики и направлены на ёё совершенствование. Спортивная наука завоевала своё место в ареале наук тем, что чётко сформулировала свой объект, предмет, принципы и методы исследования и на этой основе формулирует специфические закономерности спортивной деятельности. К примеру, Л.П.Матвеев к числу «базовых закономерностей спортивной подготовки и производных от них принципы» относит: «1) максимизация и углубленная индивидуализированная специализация; 2) перманентность и цикличность подготовительно-соревновательного процесса; 3) необходимость сочетания в процессе спортивной подготовки тенденций постепенности и предельности, опережающих и стабилизирующих тенденций; 4) относительная избирательность и единство различных сторон подготовки спортсмена» .

В.Н. Платонов в учебнике по теории спорта сформулировал базовое понятие теории спорта как науки и показал, что целью ёё теории «является познание, описание, объяснение и предсказание объективных закономерностей, процессов и явлений спортивной деятельности, составляющих предмет ёё изучение и включающих социальные, организационные, методические, педагогические, биологические и другие аспекты, с учётом тесной взаимосвязи спорта со сферой информации и другими смежными областями». [ 12] . Как видим В.Н. Платонов в дефиниции спортивной науки закладывает все составляющее ёё элементы и тут же подчёркивает: «но абсолютному количественному выражению, а тем более формализации, знания в области спорта не поддаются» [там же]. Подобное утверждение предполагает ещё философское, смысловое определение теории спорта, то есть – философии спорта.

К развитию спортивной науки, как уже отмечалось, всё более прилагают свои усилия ученые-гуманитарии (В.И.Григорьев , М.В.Дутчак, Ю.А.Компаниец, Ю.А.Рождественский, Ю.А.Тимошенко, В.Н.Щербина, А.Я Фотуйма). В связи с этим предлагается все кафедры социально-гуманитарного цикла переформатировать под названием философии спорта, что отвечало бы западноевропейской системе спортивного образования и усилило бы единство гуманитарного и естествонаучного знания в профессиональной подготовке студентов, усилило бы мотивационно-познавательную их деятельность.

Показательным в усилении гуманитарного обеспечения физического воспитания и спорта является XIV Международный научный конгресс «Олимпийский спорт и спорт для всех» (Киев 2010), где работало два «Круглых стола» по философским, историческим, социологическим, экономическим проблемам спорта. Готовится к изданию работы преподавателей, аспирантов и соискателей по итогам Всеукраинского третьего «Круглого стола» на тему: «Философия здоровья. Проблемы здоровья здоровых людей». В этом ключе предполагается, что философия спорта еще больше активизирует разработки гуманитарной составной развития спорта и связанных с ним общественных движений.

Следует заметить, что на ниве спорта, физической культуры, физического воспитания задействована огромная армия ученых, менеджеров, работников средств массовой информации. Все это ведет к развитию тенденции интеллектуализации и информатизации современного спорта. Но здесь возникает риторический вопрос: даёт ли это ожидаемый положительный эффект в постановке тренировочного процесса и способствует ли это успешным выступлениям на соревнованиях? Не происходит ли здесь обратное, а именно то, что современный французский философ Жан Бодрияр называет «передозировкой информацией»? .

Таким образом, предметом онтологии в содержании философии спорта является осмысление процесса воплощения спортивной идеи, идеалов спорта в спортивную реальность на каждом конкретном историческом этапе культурно-цивилизационного прогресса.

Вторым разделом в структуре философии спорта является его антропология , исходящая из сущности спорта, адекватно отражающего природу человека, а именно: 1) потребности в игре; 2) потребности в реализации собственного ego (эгоизм); 3) потребности в публичном признании творческих способностей и декомпенсирующего зрелищностью неудовлетворенных собственных амбиций.

Идеи основателя философской антропологии М. Шелера, осуществившего поворот философии от понимания проблем мироздания к человеку как первоосновы всего сущего или «высшей основы бытия», непосредственно относятся и к спортивной деятельности, в которой осуществляется стремление человека к самосовершенствованию. По мнению М.Шелера, человек содержит в себе «коварную двоякость»: как живое существо, с одной стороны, есть природной данностью, то есть животным а, с другой стороны, «сущностным образованием». Поэтому формой его существования является два начала – «жизненный порыв», заложенный в основании природы, и «дух» - формирующих личность индивида . Не вдаваясь в подробное изложение теории философской антропологии, подчеркнем важность для спортивной антропологии того момента в его учении, что тело («телесность») и душу («духовность») надо рассматривать не так как Августин и Декарт в их противоположности, а в их единстве, поскольку «в своем поведении» они зависят от жизненного порыва. «Виталистический монизм» насквозь пронизывает спорт, в целеполагающей установке которого есть выход за пределы телесной ограниченности индивидуального «Я» и слияния с внешней телесно-духовной организацией мира. В соответствии со своими задачами философия не занимается изучением строения тела, а также биологического организма человека, что составляет сферу специальных наук. Ёе предметом является осмысление «способа включения телесного бытия в мир человека, в культуру и социальные отношения, в деятельность и противоречия, что здесь возникают» .

Философская спортивная антропология должна стать примером осмысления соотношения живого тела с духовным началом, под воздействием которого оно теряет свою «грубую» телесность и превращается из номинативного «вместилища души» в образование, душа которого «всегда выпрашивает ославления своего проявления» .

В таком дискурсе спорт есть способом телесно-душевного включения человека в объективную окружающую его действительность и, соответственно, он образует «мир спорта», который становится объективной реальностью . Это является одной из основных тенденций в развитии современного спорта. В своих сущностных чертах - игре, состязательности и публичности, зрелищности - своеобразно решает проблему человека, его дихотомичности тела и души. Спорт как игра приоткрывает занавесу таинственной сущности души, поскольку она преобразует свое тело в непривычные и необычные для него роли. Жизнь, по словам У. Шекспира, - это театр, в котором люди постоянно разыгрывают, как актеры, остросюжетную личную драму. Трагичность жизни спортсмена состоит в том, что он сознательно лишает себя многих удовольствий, изнурительным тренировочно-подготовительным процессом и крайним напряжением сил во время выступлений постоянно рискует потерять здоровье. Спорт - это очарование молодостью, которая, как правило, не заботится о последующих годах. Тем самым спорт имеет неотвратимую магическую притягательную силу, обнаруживая в игре, «секреты человеческого бытия». Спортивное соревнование с его непредвиденностью результатов можно сравнить со спонтанной импровизацией непроизвольной детской игры, в которой личностью ребенка движет безликий интерес (играют «просто так», игра для игры). А. Эйнштейн утверждал, что секреты атомной бомбы – ничто, по сравнению с таинствами детской игры.

Небезынтересным для философской спортивной антропологии есть положение экзистенциалистов о том, что в движениях телесности проявляется грациозность его вхождения в окружающий социум. Тело, виртуозно соприкасается с другими участниками движения, и, таким образом, по мнению Ж. П. Сартра, обнаруживает свою свободу как сущностную черту человека. «Грациозное действие,– пишет он,- поскольку оно открывает тело как точное орудие, дает ему в каждый момент оправдание его существования». Непосредственно касается облика спортсмена также его слова о том, что «самое грациозное тело – тело обнаженное, которое своими действиями окутывает себя невидимой одеждой, полностью скрывая свою плоть, хотя плоть целиком присутствует перед глазами зрителей» .

Кстати, к антропологической проблематике обращаются не только философы, но и ученые в области физического воспитания и спорта. Один из основоположников науки изучающей движение во всех его проявлениях – кинезиологии А.Н. Лапутин писал, что «кинезиология – наука о мышцах и выполняемых ими движениях, но если говорить о психологическом аспекте, то это понятие гораздо шире – это наука о движении наших чувств, мыслей и мышц» .

В поле зрения антропологии спорта должен оставаться его публичный, зрелищный компонент, который раскрывает коллективистскую сущность человека как соучастника и творца культурно-исторического процесса. Спорт показывает лучшие образцы мужества, которое, согласно Аристотелю, является не только индивидуальным, но и общесоциальным качеством. К тому же спорт воспитывает волевые черты, уверенность в себе, развивает изначально заложенное в самой идее спорта человеколюбие, конфуцианскую частицу мира – «жэнь». Спорт учит соучастливости: «сорадоваться» в случае победы и сочувствию в случае проигрыша в соревнованиях. Человек как «моральное существо» (И. Кант), если не знает горечи поражения, не может осознать радости успеха. По этому поводу народная мудрость глаголет: «не было бы счастья, да несчастье помогло!». Тем более, что «счастье от успеха» носит кратковременный характер, а закономерная победа всегда таит и элемент случайности. В этом смысле философия спорта фокусирует смыслообразующую противоречивость человеческого бытия.

Продолжением и усилением названой проблематики есть третий структурный раздел философии спорта – аксиология . В нем предполагается сосредоточить уже широко обсуждаемую в научной и публицистической литературе морально-этическую проблематику. Здесь следует сделать несколько предварительных замечаний:

1) введенный в научный оборот постмодернистской философией термин «аксиология», которым обозначается учение о ценностях, в отличие от терминов «антропология», «феноменология», «эпистемология» довольно быстро «прижился». Можно было бы приветствовать широкое распространение этого термина как факта сближения с западным научным понятийным аппаратом и важным методологическим инструментарием в познании социальных ориентаций людей, в том числе и в отношении к физической культуре и спорту. Но, к сожалению при этом наблюдается постепенное смещение акцентов от привычного для марксистов учения об идеалах как духовных исторических Абсолютах, ориентирующих практическую человеческую деятельность, - в сторону бытующих ценностно-зависимых отношений между людьми. Иными словами: в таком ряду не «ценности» зависят от человека, а наоборот – человек зависит от ценностей. Такой подход присущ западной культурологической парадигме, рассматривающей человека как природное существо, подлежащее определенному математическому, механическому или какому либо иному измерению и «потребляющего», а не творящего мир, рефлектирующего, то есть переживающего его чувством и разумом. Парадигмы, характерной уже для восточной культуры. В западноевропейской рационалистической философии от Декарта до Гегеля: человек – это «мыслящая вещь», «перевоплощенная духовная единица». Окружающий человека мир представляется как палитра заготовленных заранее данных его свойств, способных удовлетворить человеческие потребности, а потому и выступающие как ценности для него. Этим умаляется творческая и созидающая сила сознания человека, его деятельно-преобразовательная сущность, что в принципе не соответствует идеалам спорта, которые одухотворяют и воспламеняют человеческую телесность на социальную активность. В этом состоит смысло-жизненная проблематика спортивной морали;

2) возможно, под влиянием вышеназванной философии в спортивном как и в целом в межличностном общении становятся архаизмами (устаревшими) слова «совесть», (которую еще Гитлер характеризовал как «химеру»), «честь», «достоинство», «порядочность», « альтруизм» (бескорыстие), их уже относят к средневековому лексикону. Вместо этого в обществе стали распространенными худшие, унаследованные от своего первобытного состояния выживания и модифицированные под цивилизацию такие проявления неокультуренной человеческой натуры, как злобная зависть, животная ненасытность, ожесточенность, агрессия, которые способствуют разрушению красоты и величия человеческой сущности. Об этом пишет в своем первом романе знаменитая поэтесса Лина Костенко «Записки укра їнського самашедшого» , в котором она после двадцатилетнего молчания разоблачает метаморфозы современного общества.

В действительности, человек сам по себе не виновен в случившемся. Как писал Расул Гамзатов: «не вини коня, вини дорогу!». Обстоятельства жизни таковы, что человек постоянно находится под воздействием стрессовых ситуаций, вызывающих общественную депрессию, нарушается морально-психический контроль за биологической целостностью организма и на поверхность в поведенческом акте человека выходят «пещерные инстинкты», в разной степени проявляется и в спортивной деятельности: «в боях без правил», в безобразных, далеких от спорта плотских соревнованиях, использование в женском спорте присущих биологической природе мужчин видов (тяжелая атлетика, бокс) и упражнений, нарушающих женскую обаятельность. Скажем, использование «мужских» приемов в подготовке девушек-гимнасток, способствует выработке в их организме мужского гормона – тестостерона, уродующего женскую природу, то что называется гиперандрогенией, а проще говоря, извращенное понимание женской эмансипации и буквально понятого равенства, нарушает природный баланс соотношения «инь»-«янь» и приводит к ложному гермофродизму: «маскулинизации женщин» и «феминизации мужчин». Всему этому пытаются найти моральное оправдание циничным по своей сути требованием победы «любой ценой», игнорируя веками испытанный принцип обесценивания цели в результате нечеловеческих средств её достижения. Клич Н.Макиавели: «Цель оправдывает средства» обернулся в общественно-исторической практике многочисленными горестями, бедами и потерями, как, кстати, бывало и в истории развития спортивно-физкультурных движений, но «гидра алчности» возрождается вновь и вновь, показывает свое зловещее обличие и в наше время;

3) причиной этого является всё усиливающаяся коммерциализация спорта, где прожорливые «акулы бизнеса» используют в неблаговидных целях достижения науки в области генной инженерии, фармакологии, медицины, психологии и агрессируют в эксплуатации не только чувств зрителей, желающих испытать радость от спортивных представлений, но и беспощадно истощают физические, телесные и психические силы спортсмена, уродуют их моральный облик. Благородство идеалов спорта они пытаются заменить первобытными фетишами, примитивными идолами, алчно жаждущих наживы, жертвоприношения. Как сегодня созвучны слова К.Маркса, бичующего язвы капиталистического прогресса, который, по его мнению, «уподобляется языческому идолу, пьющему кровь из чрева убиенных». В этом смысле спорт как социо-культурный, цивилизационный продукт не только возвеличивает человека в его собственных глазах, но и обнажает существующие в обществе пороки. В «сумерках богов», по словам бушующего Ф. Ницше, все краски мира тускнеют. Восторженно отзываясь о страстях, кипевших в греческом обществе вокруг Олимпийских игр и призывающий к «переоценке ценностей» стандартизованных западноевропейцев, в канве современных событий он оказался бы меланхоличным, безучастным, лишним (Ж. Бодрияр) ;

4) оживить, придать новый импульс вечно горящему общественному интересу к спорту как и в целом к физической культуре, должна по-новому интерпретируемая аксиология спорта как учение не только о ценностях, но и мировоззренческих идеалах.

В вышеприведенном дискурсе хотелось бы сделать ударение на том, что понятия «идеалов» и «ценностей» - не идентичны, хотя и взаимосвязаны между собой. Ценности – производные от идеалов, которые являются мировоззренческими категориями. Хотелось бы напомнить, что изучение ценностей есть объект социологии, когда речь идет о социальных приоритетах в выборе человеком профессиональной деятельности; социально-психологической науки, когда исследуются его мотивационно-побудительные факторы; социальной педагогики, когда речь идет о физическом воспитании, о ценностных ориентациях на здоровье, физическую культуру различных категорий населения и, в особенности, подрастающего поколения. Когда же речь идет об идеалах – цели целей, как предельного, трансцендентального феномена, определяющего все направление жизненного пути человека, то это уже является областью философских рассуждений. В наших условиях важно пропагандировать, развивать поэтическое содержание спортивной философии Пьера де Кубертена как пример романтического возгорания в условиям грозных буржуазных французских будней давно погасших огней греческой олимпиады. Может быть и в наше время гуманитариям следует подумать о развитии в рамках философии спорта такой её школы как «кубертенизм», что в какой то мере помогло бы очистить «авгеевые конюшни» современного олимпийского спорта.

Таким образом, аксиология в разрезе философии спорта должна осовременить, наполнить новым содержанием его идеологию в соответствие с всеусиливающейся тенденцией выявления в спорте гуманистической добротворческой сущности ;

5) спорт утверждает философию добра и отсекает метафизику зла, хотя постоянно испытывает на себе тлетворное его воздействие. Подтверждением данному тезису является логика истории развития спорта, его видов и общественных движений. Она заключается в постепенном охвате все более широких слоев населения: от спорта высших достижений, требующего экстремальных испытаний физических и психических свойств человека (олимпийского, профессионального, коммерческого) к массовому спорту, общественному движению «спорту для всех», организованного под эгидой ЮНЕСКО, целью которого является забота о сохранении и восстановлении здоровья нации.

В этой связи хотелось бы обратить внимание на обсуждаемые в научной и публицистической литературе некоторые дискуссионные моменты. Более 20 лет назад известный ученый С. И. Гуськов сокрушался по поводу все растущей привлекательности профессионального и умалении любительского спорта. Восхваляя астрономические заработки спортсменов-профессионалов, идеологи спорта всячески пытались принизить в глазах общественного мнения заслуги любителей. Он писал: «значительно изменилась и концепция спортсмена-любителя за почти 100-летнюю историю олимпийского движения. А вот восприятие идеала спортсмена-любителя, у многих осталось старым, даже у тех, кто знаком с этими изменениями, … » . Сегодня эта тенденция, вопреки сетованиям ученого, закрепилась и спорт практически становится профессиональным. Поскольку изнуряющий труд спортсмена, добровольно подвергающего опасности свою жизнь, должен соответственно вознаграждаться, чтобы обеспечить свое послеспортивное существование. Ведь уже известно, что продолжительность жизни современного спортсмена короче среднестатистического жителя на 10 лет.

Беспокойство в этом плане вызывает не сам по себе профессионализм спортсмена, а, как уже говорилось, бизнесово-коммерческие его аспекты, предлагающее, нам, людям, в отдаленной перспективе вместо грациозной красоты человеческой телесности взирать на изможденное наркотическими средствами уже не естественное, а искусственное, мечущееся тело спортивных манекенов. В таком случае чувство радости от наблюдения за состязаниями спортсменов переходит в горечь созерцания истязания человеческой телесности, отдаленно напоминающие смертоносные гладиаторские бои. Но нельзя остановить развитие науки и искоренить недобросовестных дельцов, использующих ее достижения, хотя можно каким-то образом сдерживать их неуемный пыл. Зло всегда мимикрирует, изощряется в своих видах рядом с Добром;

6) известно, что этому косвенно способствует ныне четко оформившаяся в тенденцию развития спорта его политизация и экономизация (в данном случае термин предлагается в противовес термину коммерциализации). Коммерциализация, так или иначе сочетается с коррупцией и криминализацией в целом. Поэтому в современных условиях крайне необходима разработка правовых основ спорта и правовой защищенности деятельности спортсменов. Имеющиеся наработки в этом плане явно недостаточны. Более того в коммерческо-бизнесовых отношениях спортсмен становится продающимся и покупающимся или арендованным товаром, превращается разменной монетой в финансовых отношениях, заложником собственных амбиций в угоду наглого, мертвого материального богатства.

Престиж современного спорта настолько велик, что страны конкурируют в проведении розыгрышей, чемпионатов, всевозможных кубков, не говоря уже об олимпиадах. Спорт активизирует финансово-экономическую и материально-техническую структуры общества. Но в проведении международных соревнований государства предусматривают не только получение экономической выгоды от вложенных инвестиций и прибыли от туристического бизнеса, но и надеются приобрести политические дивиденды. Скажем, подготовка и проведение в Украине «Евро-2012» способствует укреплению ее международного авторитета, а также проведению внутриэкономических реформ.

Обратной стороной медали в подобных случаях есть проявление всевозможных инсинуаций вокруг спорта, но в наше время явью становится тот факт, что уже в принципе невозможно по чьему-то велению отменить или закрыть проведение спортивных событий, как это случилось с Олимпийскими играми в Римской империи;

Наиболее сложным представляется разработка проблематики следующего раздела , а именно: мировоззренческо-методологической концепции философии спорта. Камнем преткновения на этом пути, как бы это не показалось парадоксальным, является, с одной стороны, достаточно глубоко и широко разработанная советскими учеными мировоззренческая и методологическая диалектико-материалистическая основа науки физического воспитания и спорта, а, с другой стороны, сегодня ставится задача использования на прежней диалектической основе философско-теоретических изысканий западных мыслителей. В частности речь идет о неоднородной в своем виде экзистенциалистской интерпретации телесности человека. Ещё более трудным является восприятие для ученых в прикладных областях науки постмодернистского логико-позитивистского категориально-понятийного аппарата, характеризующего телесность человека. Дело в том, что в противовес марксистскому пониманию физической культуры, западные аналитики используют нейтральный термин – «телесность», распространенный ранее в России. Кстати, основоположники российского учения о физическом воспитании человека П.Ф.Лесгафт, А.Д.Бутовский также используют термин «телесность». В постсоветском пространстве термин «телесность» лишь только начинает входить в научный оборот, в противовес ему, как и прежде используется термин «физическая культура». «В настоящее время в мировой и отечественной литературе, - как отмечают И.С.Барчуков и А.А.Нестеров, - при определении понятия «физическая культура» (их более 600!) вкладывается самый различный смысл» . По этому в отечественной литературе по теории спорта практически не используется термин «феноменология», обозначающий по сути, говоря привычным нашим языком, «культуру физической телесности человека».

Философии спорта еще предстоит выработать общеконцептуальный подход, объединяющий отечественную и западную философские традиции. В данном случае хотелось бы заметить, что западноевропейский экзистенциализм развивался под воздействием марксистских идей, а потому, например Ж.-П.Сартр использует наряду с феноменологической, диалектическую концепцию, своеобразно трактуемую им проблему «ничто», как «феномена бытия и бытие феномена». К сказанному добавим, что в отечественной обществоведческой литературе в последние годы активно используются экзистенциалистско-феноменологический подход к определению соотношения телесного и духовного начал в человеке, который может быть небезынтересным в исследовательских работах спортивной науки и в организации тренировочного процесса, в усилении эффективности физического воспитания и развитии «философии физической культуры».

Это особая тема, требующая специального рассмотрения. В данном случае лишь скажем, что методология экзистенциалистской диалектики подготовлена в зарубежной феноменологии, родоначальником которой является Ж.-П.Сартр, Э.Гусерль и др. Эту традицию продолжил Морис Мерло-Понти, который известен своими разработками в области феноменологии телесности. Он на этой основе выработал новый метод – феноменологической редукции. В чем его суть?

Как известно, термин «редукция», широко используемый западными постмодернистами, означает обнаружение изначального смысла тех или иных современных понятий. Понятийно категориальный аппарат науки в каждую эпоху обогащается новым содержанием, различными оттенками, в которых запечатлеется практический опыт восхождения человечества к познанию истины. Каждая эпоха говорит на своем языке и вместе с изменением содержания эпохи, уходом в небытие ее составляющих поколений, утрачиваются предыдущие формы общественно-исторической практики, характер общения между людьми и способы их включения в окружающий мир, становится труднодоступными их смысловые языковые конструкции. Поэтому логические позитивисты, будучи ведущей когортой современной модной постмодернистской философии, основную свою задачу усматривают в том, чтобы обнаружить в разных срезах культуры содержание опыта предшествующих поколений через отражение его в языково-символических образованиях.

Э.Гусерль считал, что человек, представляет собой психосоматическую целостность, наивно представляет мир и себя в нем как абсолютный феномен, данный от природы, и есть «природной установкой». Э.Гусерль предлагает три вида феноменологической редукции – то есть восстановление в сознании опыта пережитого человеком: 1) психической редукции; 2) эйдостической редукции; и 3) трансцендентальной редукции. Если первая редукция раскрывает опыт непосредственного, наивного переживания, а вторая – опыт понимания происходящего в мире уже на качественном уровне, то третий вид редукции, наиболее остро критикуемый философами, оставляет человека в своем сознании «сам на сам», избавляет его в необходимости искать сущности в предметах окружающего мира и в самом себе. Это, можно сказать, та гармония тела и души, о которой говорилось выше .

Морис Мерло-Понти в отличие от Э.Гусерля в своей феноменологии тела-субъекта показывает, что именно физическое тело является источником психологической интенциональности, восприятия, информативности и пр. А потому проведение феноменологической редукции в понимании человеком его тела позволяет осознанию человеком того, что, будучи физико-соматическим телом, он органически связан с природой и есть его неотъемлемой частью . Речь в данном случае идет о преодолении человеком кризиса в заблуждении относительно духовно-интеллектуальной своей значимости и выработка потребности включения в реальную, а не виртуальную действительность. Об этом необходим специальный подробный разговор, поскольку непосредственно касается науки физического воспитания и спорта, с присущими её отечественными традициями понимания человека как биосоциального существа и соответствующими диалектико-материалистическими языково-знаковыми выражениями.

В качестве вывода можно подчеркнуть, что в отечественной науке созрели все необходимые предпосылки к формированию новой области знания «философии спорта», которая бы раскрывала социальную значимость спорта в современных сложных общественно-исторических процессах, обнаруживала бы противоречивые тенденции его развития, формировала бы новое содержание идеалов спорта и показывала бы влияние их на морально-культурные ценности, которые он, с одной стороны реализует, а, с другой – создает. Спорт философичен по своей сути, поскольку на практике раскрывает добротворческую сущность человека. Философия спорта должна объединить усилия всех заинтересованных в том, чтобы спорт и в дальнейшем приносил людям радость в их нелегком повседневном жизнесозидания. Дарующим людям радость спортсменам и любителям спорта нельзя забывать призыв мужественного военного летчика, писателя и утонченного человеческими добродетелями философа Антуана де Сент Экзюпери: «Нет большей радости, чем радость человеческого общения».

Литература:

1. Барчуков И.С. Физическая культура и спорт: методология, теория, практика: учеб. пособие для студ.высш.учеб.заведений / И.С.Барчуков, А.А.Нестеров; под общ.ред. Н.Н.Маликова. – 3-е изд., стер. – М.: Издательский центр «Академия». – 2009. – С. 12-13.
2. Гуськов С.И. Любитель или профессионал? /С.И.Гуськов // ФиС – М.: Знание, 1988. – №1-2. – С. 5.
3. Жаров Л.В. Человеческая телесность: Философский анализ.- Ростов.: Р У, 1988. – С. 128.
4. Історія філософії. Підручник/Ярошовець В.І., Бичко І.В., Бугров В.А. та ін.; за ред. В.І. Ярошовця. – К.: ПАРАПАН. – 2002. – С. 578-584 .
5. Лапутин А.Н. Кинезиология – учение о двигательной функции организма человека /А.Н Лапутин // Физическое воспитание студентов творческих специальностей. – 2002. – №4. – С. 3-18.
6. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних призведений. – М. – С. 595-596.
7. Матвеев Л.П. Основы общей теории спорта и системы подготовки спортсмена. – Киев. – Олимп. л-ра, 1999. – С. 224-258, 318.
8. Мерло-Понти Морис. Феноменология восприятия./пер. с франц., под ред. И.С.Вдовиной, С.Л.Фокина. – СПб «Ювента наука». – 1999. – 605 с.
9. Рождественський А.Ю. Феноменологія тілесності у просторі життєвих перспектив особистості. За наук. ред. - С.Д. Максименка.- Київ – 2005. – С. 102.
10. Сартр Жан-Поль. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии: [пер. с фр.] / Жан-Поль Сартр. – М.:АСТ МОСКВА, 2009. – C . 609.
11. Теория и методика физической культуры: Учебник / Под ред. проф. Ю.Ф.Курамшина. – 3-е изд., стереотип. – М.: Советский спорт. – 2007. – 464с.
12. Теория спорта/ Под ред.проф. В.Н.Платонова. – К.: Вища школа Головное изд-во. – 1987. – С.13.
13. Шелер М. Философское мировоззрение // М.Шелер. Избранные произведения. – М., - 1994. – С. 70.
14. Цыт. по: Архангельская Н. Меланхолический Ницше. Интервью с Бодрияром Ж. Режим доступу: http :// bgdrg . narod . ru / bodriar . htm .

Статья оп убликован а в журнале «Ак туальні проблеми фізичної культури і спорту», Киев № 19 (3), 2010.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше ?

Внимание! Вы скачиваете отрывок, разрешенный законодательством и правообладателем (не более 20% текста).
После ознакомления вам будет предложено перейти на сайт правообладателя и приобрести полную версию произведения.

(фрагмент)

Часть IV. Введение в философию физической культуры и спорта (продолжение)

ФИЛОСОФСКО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ И

СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ФКС

Общая характеристика

Общая характеристика философских проблем в спорте высших достижений (социальный смысл и значение этой деятельности)

Философские проблемы социальных функций, роли и значения занятий физкультурой, «спорта для всех»

Вопросы о взаимосвязи ФКС с другими социальными явлениями: политикой, идеологией, социально-экономическими отношениями

Существо и различные аспекты проблемы социального смысла и значения детского спорта. Основные подходы к ее решению в научной литературе

Диалектическая основа методологии решения вопроса о гуманистическом значении детского спорта

Основные принципы эффективной методологии решения обсуждаемой проблемы

Факторный анализ гуманистического значения детского спорта

Главный вопрос теории и практики детского спорта. Концепция «спортизации» (ее суть, авторы, сторонники, проблемы и противники)

Дискуссия по проблеме взаимоотношения спорта и политики. Методология решения данной многоаспектной проблемы. Роль используемого понятийного аппарата

Основные положения социально-философской концепции взаимоотношения спорта и политики:

· относительная независимость спорта от политики;

· существование связи спорта с политикой;

· влияние политики на спорт и обсуждение возможности избежать негативного влияния на спорт со стороны политики.

Анализ разнообразных форм связи спорта и политики:

· использование спорта в политических целях;

· спорт как сфера деятельности субъектов политики;

· спортсмен как политическая фигура, его политическая активность;

· политическое воспитание спортсменов и роль спорта в этом воспитании;

· влияние социально-политической структуры общества на спорт и спортивную политику

Основные выводы

/30/ Проблема взаимоотношения спорта и политики – одна из наиболее сложных и дискуссионных социально-философских проблем спорта. Она привлекает значительное внимание философов и социологов. Так, в июле 1999 г. в Будапеште (Венгрия) состоялся международный конгресс, посвященный теме «Спорт и политика» [см. Gounot, Hofmann, 2000].

Особенно пристальное внимание ученых привлекает вопрос о связи спорта и политики применительно к олимпийскому движению. Об этом свидетельствует тот факт, что уже на первом официальном олимпийском научном конгрессе в Юджине /США/ в 1964 г. работала специальная секция «Спорт и политика», а 35-я сессия Международной олимпийской академии (1995 г.) была посвящена обсуждению темы «Спорт, олимпизм и политика» [см. Conclusions…, 1997]. Поднимается вопрос о необходимости развития особой научной дисциплины – политологии спорта, политической науки о спорте, которая ставит своей задачей глубокий и всесторонний анализ проблемы взаимоотношения спорта и политики [см.: Brohm, 1976а; Güldenpfennig, 2000; Güldenpfennig, Schulke, 1980].

Интерес к обсуждаемой проблеме обусловлен не только ее теоретическим, но и практическим значением. Нередко она возникает перед спортсменами, тренерами, организаторами спортивных соревнований в связи с необходимостью принять решение об участии или отказе от участия в них по каким-то политическим соображениям. Например, в ходе дискуссий относительно участия или неучастия в Олимпийских играх в Москве (1980 г.) и в Лос-Анджелесе (1984 г.) на первом плане в связи с этим были вопросы о том, относится ли спорт к сфере политики, какие отношения существуют между спортом и политикой, насколько спорт свободен и может противостоять требованиям, которые ему предъявляет политика и т. д. Тем или иным ответом на данный вопрос обосновывалось и соответствующее решение об участии в Олимпийских играх.

Анализу взаимоотношения спорта и политики посвящено множество научных публикаций – индивидуальные и коллективные монографии, сборники, диссертации, статьи. Отметим работы таких авторов, как П. А. Виноградов, С. И. Гуськов, А. А. Исаев, Р. М. Киселев, А. А. Козловский, В. С. Родиченко, П. А. Рожков, Н. И. Пономарев, В. М. Починкин, А. Б. Ратнер, А. В. Серебряков, П. С. Степовой, Ю. А. Фомин, J. M. Brohm, J. Deutsch, R. Espy, S. Güldenpfennig, J. Hargreaves, K. Heinilä, A. Hietanen, C. Krockow, A. Krüger, J. W. Loy, G. Lüschen, P. McIntosh, J. Meynaud, B. M. Petrie, H. E. Rösch, P. Seppänen, T. Varis, A. Wohl и др.

/31/ Однако в разработке обсуждаемой проблемы имеется немало изъянов, на которые справедливо обращает внимание Свен Гюльденпфенниг: «До сих пор существует нехватка систематических и глубоких исследований спортивной политики не только на государственном, но и на международном уровне… Большая часть публикаций входит в так называемую «серую зону», т. е. решение затронутых в них проблем по стилю находится между научной и журналистской манерой. В наше время имеется очень мало работ, затрагивающих вопросы спортивной политики и пользующихся при этом обоснованной методологией. Кроме этого, внесён незначительный вклад в теоретическое толкование политических аспектов в спорте, на который может ссылаться будущее поколение учёных в области политической науки о спорте, когда они будут соревноваться с другими направлениями спортивной науки» .

Из многочисленных работ по проблеме особо следует отметить работы: Р. Испай «Политика и Олимпийские игры» , «Политика и спорт прежде и теперь» , С. Гюльденпфенниг «Международные спортивные отношения между разрядкой и конфронтацией» , в которых содержится большой фактический материал и сформулированы важные теоретические положения по обсуждаемой проблеме, а также сборник «Взаимоотношение спорта и политики с позиций гуманизма», изданный Гуманитарным центром «СпАрт» РГУФК в 2005 г. [Гуманистика соревнования. Вып. 3, 2005] и диссертацию А. В. Хлопкова [Хлопков, 2003], выполненную под руководством автора. Его собственная позиция по обсуждаемой проблеме наиболее полно изложена в работе «Взаимоотношение спорта и политики (социально–философский и методологический анализ)» [Столяров, 2005д]. Ниже дается анализ проблемы взаимоотношения спорта и политики с использованием материалов указанных работ.

Дискуссии по проблеме и методология их решения . По вопросу о взаимоотношении спорта и политики высказываются различные мнения, которые колеблются между двумя противоположными полюсами: либо считают, что спорт не должен иметь ничего общего с политикой («спорт – вне политики ») и любую его связь с политикой следует рассматривать как искажение истинной природы спорта, либо полагают, что спорт по своей сути насквозь политичен .

В теоретическом плане сторонники концепции «спорт – вне политики» нередко опирались и опираются на положение о «самоцельности» спорта. Человек якобы реализует в спорте своё истинно природное и подлинно гуманистическое начало, кото­рое политика, вмешиваясь в спорт и нарушая его автономность, неизбежно извращает, и спорт может служить человеку только при том условии, если «соблюдается принцип политической экстерриториальности и нейтралитета». «Спорт является спортом лишь тогда, когда он имеет смысл в самом себе без каких бы то ни было политических или экономических целей» – писал, например, Карл Дим [цит. по: Коротков, 1974, С. 7].

/32/ Такая аргументация в защиту тезиса «спорт – вне политики» использовалась даже тогда, когда речь шла о борьбе с апартеидом в спорте. С 1966 г. основную тяжесть этой борьбы взял на себя Высший совет африканского спорта /КССА/, добившийся исключения ЮАР из олимпийского движения. Это произошло на 69-й сес­сии МОК в Амстердаме. Год спустя Генеральная ассамблея ООН приня­ла резолюцию с призывом ко всем спортивным союзам и организациям бороться с расовой сегрегацией. Однако против включения спортивных организаций в эту борьбу с апартеидом высказывался следующий аргумент: «если мы однажды согласимся на исполь­зование спорта в качестве средства решения внеспортивных задач, то возникнет прецедент, с которым впоследствии нельзя будет не считаться» [О возможности бойкота…, 1981, С. 10].

Однако обращение к концепции «спорт – вне политики» чаще всего вызывалось чисто практическими, конъюнктурными соображениями как повод для оправдания тех или иных действий, принятия определенных решений. Так, когда в феврале 1984 г. законодательное собрание штата Кали­форния отменило свое решение о запрете въезда на территорию штата на период ХХIII Олимпийских игр советской спортивной делегации и советских туристов, принятое 16 сентября 1983 г. после инцидента с южно-корей­ским самолётом, вторгшимся в воздушное пространство СССР, то в качестве обоснования отмены первоначального решения был использован аргумент о том, что спорт должен быть вне поли­тики. Когда администрация США развязала кампанию бойкота Олимпийских игр 1980 г. в Москве, спортсмены и спортивные организации капиталистических стран использовали данный лозунг для обоснования своего участия в Играх ХХII Олимпиады. Инициаторы олимпийского спорта обращались к концепции «спорт – вне политики» из тактических соображений: чтобы олимпийское движение стало широким международным социальным явлением, необходимо было остаться в стороне от политических амбиций правительств тех или иных государств, нужно было отстаивать и последовательно придерживаться тезиса о независимости спорта от складывающейся политической ситуации. Аполитичный лозунг «спорт – вне политики» использовался некоторыми политическими силами и в целях введения в заблуждение общественного мнения относительно своих подлинных интересов. К нему неоднократно прибегала Южно-Афри­канская Республика, пытаясь вернуться в олимпийское движение, из которого она была исключена на 69-й сессии МОК в 1970 г. в связи с проводимой в этой стране политики расовой дискриминации в спорте.

Концепция «спорт – вне политики» подвергается критике со стороны многих ученых и общественных деятелей [см. Починкин, 1985; Степовой, 1984; Томпсон, 1979; Фомин, 1988 и др.]. В ходе этой критики иногда признается не только тесная связь спорта с политикой, но и сама спортивная деятельность рассматривается как политическая [Джонсон, 1984; Драгунов, 2000; Kidane, 1999].

Неоднозначны и оценки связи спорта и политики. Иногда ее оценивают негативно, а иногда – позитивно. В случае негативной оценки полагают, что политика искажает суть спорта, и ссылаются на факты использования спорта в узкокорыстных политических целях, для разжигания национализма, шовинизма и т. д. /33/ В случае позитивной оценки указывают, например, на важную роль спорта в укреплении мира и дружбы между народами. Встречается и противоречивая характеристика данной связи [см., например, McIntosh, 1963]. Она проявляется, в частности, в том, что по одним конъюнктурным соображениям на передний план выдвигалась и выдвигается концепция «спорт – вне политики», а по другим – прямо противоположная концепция.

В основе указанных выше взглядов на взаимоотношение спорта и политики лежит ошибочная методология рассмотрения взаимоотношения спорта и политики. Основная особенность этой методологии – отсутствие всесторонности рассмотрения и комплексного подхода, как того требует диалектический метод исследования. В большинстве работ, посвященных обсуждаемой проблеме, как правило, выделяются и весьма произвольно выхватываются лишь отдельные аспекты данной проблемы, которые при этом нередко смешиваются, недостаточно четко отличаются друг от друга. За счет этого упрощается действительное положение дел.

В методологическом плане при обсуждении проблемы взаимоотношения спорта и политики важно учитывать все многообразные факты , характеризующие это взаимоотношение, выделять и четко дифференцировать такие разные аспекты этой проблемы, как, например: является ли спорт и любая связанная с ним деятельность политической; существует ли связь спорта и политики; каков характер и формы этой связи; влияет ли объективно (стихийно) спорт на политику; используются ли сознательно спортивные контакты в политических целях и в каких именно; должен ли спорт использоваться в этих целях и для чего конкретно; должны ли спортсмены и тренеры оставаться в стороне от любого политического использования спорта и т. д.

Важное значение при решении обсуждаемой проблемы имеет и используемый понятийный аппарат .

Понятие спорта , которое в данной работе используется при анализе взаимоотношения спорта и политики, было охарактеризовано выше. В понимании политики автор исходит из обоснованного в философской литературе [Блинов, Ожегов, Шереги, 1982; Владимиров, Зеленов, 1999] положения о том, что к сфере этого социального явления относятся: взаимоотношения между клас­сами, нациями, другими социальными группами по поводу государственной власти; направление, средства и методы деятельности государства, партий и других политических организаций; характер и формы участия различных социальных слоев в делах государства с целью осуществления своих интересов; внешнеполитические отношения государства, взаимодействие политических сил на международной арене и т. д. При этом важно собственно политические явления отличать от других социальных явлений, которые лишь так или иначе связаны с политикой, испытывают на себе влияние политики. Ниже будут использованы и такие связанные с политикой понятия, как «субъекты политики», «политическая деятельность», «социальная политика», «политический режим» и др., которые подробно характеризуются в работах по политологии [Введение в политологию, 1994; Владимиров, Зеленов, 1999; Политология, 1999; Холостова, 2001 и др.].

/34/ Перейдем к характеристике основных положений социально-философской концепции взаимоотношения спорта и политики.

Относительная независимость спорта от политики. Нетрудно заметить, что правила спортивных соревнований, особенности техники и тактики тех или иных видов спорта, закономерности тренировочного процесса, методика выполнения физических упражнений не являются политическими . Охарактеризованные выше исходные цели и задачи спортивной деятельности, ее культурное предназначение, система внутренне присущих спорту ценностей также не относятся к сфере политики. В этом смысле не существует «капиталистического» или «социалистического» спорта. Как отмечает немецкий политолог К. Кроков , не существует «капиталистического», «социалистического» или «немецкого» прыжка в длину (так же как не существует, например, «немецкой» физики), а есть просто спортивный прыжок. Прыжок века Боба Бимона в Мехико 1968 г. не свидетельствует ни в пользу США, ни против них, ничего не говорит и о дискриминации или равноправии цветных в США. Другое дело, что потенциал спортивной деятельности с момента ее появления позволял использовать ее в политических целях.

Значит, в определенной степени, рассматриваемый сам по себе или как феномен культуры, спорт выступает как относительно независимое от политики социальное явление.

Эта особенность спорта не учитывалась сторонниками той точки зрения, широко распространенной, например, в нашей стране в 20-е годы прошлого столетия, когда спорт – в отличие от физкультуры – рассматривался как чисто «буржуазное» социальное явление.

Спортивные организации (в том числе олимпийские), основными задачами и целевыми установками которых является не завоевание государственной власти, а решение связанных со спортом социально-педагогических и культурных задач, не являются политическими организациями . Они объединяют людей, которые стоят на различных идейных позициях, разделяют различные политические взгляды. Конечно, они могут и должны заниматься политическими проблемами, но лишь в той мере , в какой эти проблемы касаются непосредственно спорта и олимпийского движения, их целей, задач, идеалов и ценностей, условий их успешной реализации. Эти организации должны активно участвовать, например, в борьбе за сохранение и укрепление мира, против расизма, национализма, шовинизма, религиозной нетерпимости, поскольку и спорт, и олимпийское движение могут успешно развиваться и решать свои задачи только в мирных условиях, при отсутствии какой-либо расовой или религиоз­ной дискриминации. Такой подход к пониманию целей и задач спортивного (включая олимпийское) движения получил название «политической автономии спортивного движения » .

Хотя спортивные организации не являются политическими организациями в собственном смысле этого слова, но это не освобождает их от обязанности политического воспитания спортсменов (см. ниже).

Относительная независимость спорта от политики не означает также, что между ними вообще нет и не может быть какой–либо связи.

Проблема связи спорта и политики имеет ряд аспектов. /35/ Исходным из них является вопрос о том, существует ли вообще такая связь.

Существует ли связь спорта с политикой . В течение длительного времени господствовала концепция, согласно которой спорт – полностью независимая от политики, автономная сфера жиз­ни и развития человека. Так, МОК в течение длительного времени стремился представить олимпийский спорт в качестве движения, чуждого политике. Однако на деле ему не удавалось обойти стороной политические проблемы, так как целый ряд политических факторов оказывают существенное влияние на олимпийское движение и выдвигают перед ним политические проблемы.

К числу таких факторов относятсявозникающие между странами – участниками Олимпийских игр и их НОКами – политические и идеологические разногласия . В связи с этим Игры выступают как арена, на которой они вступают между собой в противоборство и стремятся использовать их в качестве орудия пропаганды своих политических программ. Существенное влияние на олимпийское движение оказывают национальные интересы стран-участниц этого движения. Теоретически структура олимпийского движения создавалась как обособленная и наднацио­нальная. Но с целью развития олим­пийского движения и прак­тической организации Олим­пийских игр Кубертен раз­работал основополагающую систему национальных олимпийских комитетов, предусмотрев их исключи­тельное право националь­ного представительства на этих Играх. Тем самым возникла возможность использовать Олимпийские иг­ры как соревнова­ния спортсменов, объеди­ненных в национальные команды под эгидой НОКов, для пропаганды идей национализма и даже шовинизма, что расценивается как «основное зло» современных Олимпийских игр.

Отмеченные и некоторые другие факторы приводят к тому, что перед олимпийским движением постоянно возникали и возникают политические проблемы. Организаторы современных Олимпийских игр неоднократно сталкивались и должны были решать, к примеру, проблему отношения олимпийского движения к войнам и воюющим странам. Острые политические проблемы возникали перед МОК в связи с признанием НОКа той или иной страны, так как такое признание по существу означает ее международное политическое признание, хотя МОК и не обладает формальным дипломатическим статусом. Особенно острой эта политическая проблема стала в послевоенный период, в частности, в связи с решением вопроса о признании Олимпийских комитетов ФРГ и ГДР. Здесь МОК столкнулся и с юридической дилеммой, поскольку, согласно его правилам, страну мог представлять лишь один национальный Олимпийский комитет. В силу этого одновременное признание Олимпийских комитетов ГДР и ФРГ легализировало хотя бы и на уровне МОК существование ГДР как самостоятельного государства. Ситуация аналогичная германской возникла и в отношении Олимпийского комитета Китая, поскольку на этот титул стал пре­тендовать режим, обосновавшийся на острове Тайвань, несмотря на то, что в КНР уже был создан Олимпийский комитет. Еще одной важной политической проблемой, с необходимостью решения которой столкнулось олимпийское движение, был вопрос об исключении из него ЮАР. /36/ Впервые он был поставлен в 1955 г. международной федерацией бокса и до 1959 г. находился «под сукном», пока в 1959 г. член МОК от Советского Союза вновь поднял этот вопрос. В настоящее время такого рода политические проблемы возникают перед спортом в связи с новыми политическими тенденциями в развитии Европы, которые способны затронуть нации, а, значит, и национальные спортивные ор­ганизации и структуры.

Таким образом, олимпийское движение с самого начала и до наших дней тесно связано с политикой. Причем, эта связь не ослабевала, а, напротив, усиливалась. В соответствии с этим менялась доктрина руководителей олимпийского движения. Так, бывший президент МОК Эвери Брэндедж был убежденным сторонником идеи «раздельного существования» политики и спорта. Он любил повторять: «Наша организация существует не для того, чтобы менять государственный строй в какой бы то ни было стране». Его преемник лорд Килланин ограничивался уже только туманным утверждением, что спорт не следует использо­вать в политических целях [см. О возможности бойкота…, 1981, С. 12]. А вот мнение по данному вопросу Х. А. Самаранча: «Можно, конечно, говорить, что политика не имеет ничего общего со спортом, но вместе с тем должен заметить: происходящее на политической сцене отражается и на спорте» (Сов. спорт, 22 авг. 1990 г.). В зависимости от тех или иных аспектов связи Олимпийских игр с политикой меняется и их оценка. Встречаются самые противоречивые оценки: от таких, как «Олимпийские игры – замечательное мирное собра­ние молодежи мира», до таких: «Олимпийские игры – это сборища, на которых процветают шовинизм, политические бойни, это место, где человек становится роботом».

В 80-е годы концепция, согласно которой «спорт не может быть отделён от политики» стала преобладающей.

В пользу данной концепции свидетельствуют многочисленные факты и аргументы, в том числе:

· неоднократное использование спорта в политических целях, а также о многочисленные инциденты в спорте, которые имели политическую окраску;

· существенная зависимость организации спортивного движения от государственной политики и идеологии;

· спортсмены, принося своей стране международные победы, выполняют не только спортивную, но и государственную миссию, поскольку способствуют укреплению государственного престижа, демонстрируют национальные возможности;

· «идентификация населения с атлетами и общее стремле­ние к победе во имя национальной славы имеет политическое значе­ние, т. к. объединяет граждан, независимо от социального класса, расы и региональных различий» ;

· существует ряд причин, которые определяют связь между политикой и спортом: например, правительства государств непосредственно принимают участие в организации и финансировании Олимпийских игр и других крупных международных соревнований, а также в подготовке элитных спортсменов.

/37/ Значит, отмечая независимость спорта от политики, вместе с тем важно учитывать, что она является не абсолютной, а относительной : при определенных условиях, в силу определенных причин и в определенных формах имеет место связь спорта и политики .

Связь спорта и политики характерна для всех видов и разновидностей спорта. Однако в некоторых из них она проявляется наиболее ярко. Из видов спорта к числу таковых в первую очередь, пожалуй, следует отнести футбол , который иногда оценивается как «главный политический спорт ХХ века» [Бабич, 1999; Столяров, Самусенков, 2000; Сулейманян, 1999; Футбол…, 2000; Штемме, 1981; Kidane, 1999; Sugden, Tomlinson, 1998; Vinnai, 1970 и др.]. Что касается разновидностей спорта, то наиболее ярко связь спорта и политики проявляется в спорте высших достижений , и особенно в той его форме, в которой он выступает в олимпийском движении.

Можно ли избежать негативного влияния политики на спорт и олимпийское движение? Ученые и общественные деятели часто обсуждают вопрос о том, возможно ли каким-то образом избежать негативного влияния политики на спорт и олимпийское движение.

В ходе этих обсуждений с целью снизить «политизацию» Олимпийских игр и олимпийского движения вносятся разные предложения:

· проводить олимпийские соревнования сразу в нескольких странах (напр., соревнования по горнолыжному спорту в чилийских Андах, фигурному катанию – в Токио, легкой атлетике – В Москве, плаванию и прыжкам в воду – в Пекине, хоккею с шайбой – в Монреале, гимнастике – в Найроби);

· доверить организацию Олимпийских игр не отдельному городу, не одному государству, а целой гео­графической зоне;

· проводить Олимпийские игры в виде организуемых в разных странах состязаний по отдельным видам спорта;

· проводить Олимпийские игры в каком-нибудь постоянном месте (например, в Швейцарии или Греции).

Острую дискуссию вызывало и вызывает предложение отказаться от национальных флагов и гимнов во время проведения Олимпийских игр. Впервые с этим предложением выступил вице-президент МОК (в период с 1970 по 1974 гг.) Жан де Бомон. Его предложение включало в себя следующие пункты: 1. Отмена национальных гимнов и флагов. Вместо них на официальных церемониях вручения медалей должен звучать олимпийский гимн и подниматься флаг с пятью олимпийскими кольцами. 2. Торжественное шествие национальных делегаций следует заменить шествием представителей видов спорта (легкая атлетика, гребля и т. д.). Спортсмены разных стран будут при этом шествовать вместе. 3. Национальные флаги всех стран, представленных на Играх, могут находиться в центре стадиона в произвольном порядке, держать их должны люди, не имеющие отношения к национальным командам. 4. Торжественную формулу открытия Игр должен произносить президент МОК, а не глава государства, организующего Игры. 5. Спортсмены должны участвовать в соревнованиях в форме своих клубов или университетов, на этой форме может быть помещена символическая эмблема страны (например, петух у французов). 6. Следует изыскать возможность заключения с органами информации договора, /38/ запрещающего публикацию международной классификации медалей [Предложения…, 1980, С. 8]. За отмену национальных флагов и гимнов, а также подсчета медалей и очков на Олимпийских играх выступали президент МОК с 1952 по 1972 гг. Э. Брендедж и президент МОК с 1972 по 1980 гг. М. Килланин. С целью снизить «политизацию» Олимпийских игр и олимпийского движения вносились и другие предложения. Но ни одно из них не было принято. В перспективе также вряд ли можно ожидать каких-либо существенных изменений в этом плане, поскольку олимпийское движение, как движение международное, не может не испытывать воздействия со стороны происходящих в мире процессов и существовать в отрыве от них. Поэтому скорее всего иллюзорной является часто повторяемая (в том числе политиками) фраза о том, что «Олимпийские игры должны существовать вне политики».

Важно учитывать не только наличие связи спорта и политики, но и разнообразные формы этой связи.

Формы связи спорта и политики. Дадим характеристику основных форм связи спорта с политикой.

1. Использование спорта в политических целях .Относительная независимость спорта от политики, его «нейтральный характер» создают условия для его использования в тех или иных политических целей.

Разнообразны формы использования спорта в политических целях. Как отмечают авторы книги «Спорт и социальные системы» , целью «вмешательства» политики в спорт может быть: 1) поднятие международного престижа посредством завоеванных спортсменами на чемпионатах медалей, которые как бы символизируют собой национальную мощь; 2) использование спортивных успехов для пропаганды данной страны среди ее населения и за рубежом; 3) развитие и совершенствование структуры спорта в государстве; 4) установление общественного контроля над определенными видами спорта (такими, например, как бокс, хоккей); 5) применение санкций против других государств и народов, прово­дящих нежелательную национальную политику (например, апартеид в Южной Африке); 6) военная подготовка граждан; 7) достижение политиками личных целей (политические деятели в странах Северной Америки всегда появляются на основных спортивных состязаниях либо в качестве зрителей, либо участвуя в це­ремониях открытия или закрытия соревнований); 8) повышение сплочения, единства, политического сознания нации; 9) выражение взглядов той или иной небольшой социальной группы (например, «Чёрной силы» на Олимпийских играх в Мexикo в 1968 г.); 10) попытка демократизировать спорт, устраняя этнические, экономические и расовые барьеры для тех, кто вовлечён в спорт; 11) усиление социальной дифференциации в спорте (напр., апартеид в Южной Африке).

П. Сеппанен указывает три основные формы использования Олимпийских игр и олимпийской системы в качестве инструмента международной политики: 1) подключение олимпийских спортсменов к пропагандистским кампаниям государств или политических систем; 2) использование Олимпийских игр в качестве инструмента для выражения негативного отношения к другой государственной или политической системе путем бойкотов, протестов и т. п.; 3) оказание более или менее прямого политического давления на принятие решений МОК и Национальными олимпийскими комитетами.

/39/ При всем разнообразии форм, направлений и причин использования спорта политическими силами можно выделить две их основные ориентации: гуманистическую (связанную с реализацией в спорте и посредством спорта гуманистических идеалов и ценностей) и антигуманную (противоречащую гуманистическим идеалам и ценностям).

Важнейшая форма политического использования спорта гуманистической ориентации – его применение для утверждения мирных отношений между государствами, укрепления дружбы и взаимопо­нимания между народами, их культурного сотрудничества, преодоления националистических предрассудков, улучшения политических отношений между народами, принадлежащими к разным культурам. Примером антигуманных политических целей использования спорта является пропаганда идей национализма и шовинизма.

Рассматривая вопрос об использовании спорта в политических целях, следует иметь в виду не только то, в каких политических целях может быть использован и реально используется спорт, но и то, кто (какие политические силы) стремятся использовать и действительно используют его в политических целях, а также каковы причины , побуждающие их к этому и т. д.

2. Спорт как сфера деятельности субъектов политики. Спортивная политика. В документах и материалах ООН, Совета Европы, государственных актах ряда стран мира и во многих научных работах широко при­меняется понятие «спортивная политика ». Это понятие следует рассматривать в одном ряду с такими понятиями, как «техническая политика », «экономическая политика », «культурная политика » и т. п. При введении этих понятий исходят из того, что существуют различные сферы общественной жизни: экономическая, техническая, сферы культуры, образования, досуга и др. Каждая из них занимает определенное место в социальной системе, выполняет здесь определенные функции, решает определенные задачи. Связанную с ними деятельность тех или иных социальных сил и рассматривают как соответствующую политику – экономическую, техническую, культурную и т. д. По отношению к такой сфере общества, как спорт, речь идет о спортивной политике .

Значит, основанием для выделения спортивной политики в относительно самостоятельное направление политики в первую очередь является то, что в XX столетии спорт сформировался как относительно самостоятельный социальный институт со своими собственными правилами, организационной системой, принципами и задачами деятельности.

Спортивная политика выступает как «политика в сфере спорте, по отношению к спорту и использующая спорт как институциональную систему». В этом плане она может иметь три основные цели: формирование и сохранение условий для относительной социальной самостоятельности спорта; создание предпосылок для основанного на этом дальнейшего развития его социальной роли и значения; формирование его возможностей как политического фактора вне сферы самого спорта .

/40/ Субъектами спортивной политики являются (по крайней мере, могут быть) как политические, так и неполитические организации. Различные политические организации – государство, партии, социально-политические объединения, союзы и т. д. – стремятся направить деятельность сферы спорта в нужное политическое русло, соответствующее своим интересам, идеологии, повлиять на технические, экономические, образовательные, культурные и прочие цели и программы, исходя из своих политических целей и программ. Но в реализации (а иногда и в разработке) целей и задач политики в сфере спорта, как правило, активное участие принимают и различные неполитические организации – прежде всего, спортивные организации, фирмы и другие коммерческие организации, общеобразовательные учреждения и др.

Связанная со спортом деятельность политических и неполитических сил, ее цели, задачи, средства и т. д. может иметь политический характер и направленность , если она ориентирована на использование спорта в политических целях, а может иметь иное содержание (например, она может иметь своей целью содействовать полноценной и эффективной реализации собственных, непосредственных функций спорта, связанных с ним социокультурных задач и т. п.).

Такова самая общая характеристика спортивной политики. Более полная, детальная ее характеристика предусматривает уточнение: содержания, основных направлений, целей, задач, средств и уровней спортивной политики; ее специфического со­держания, особых форм, средств в раз­личных областях жизни общества и применительно к разным социальным группам населения; субъектов спортивной политики (какие социальные силы принимают участие в ее разработке и реализации), мотивов их участия в спортивной политике, а также содержания, ориентации, основных направлений, целей, задач, средств и методов этой их деятельности; особенностей спортивной политики на различных этапах развития спорта и общества; особенностей современной спортивной политики различных стран ; особенностей спортивной политики по отношению к различным видам спорта и его разновидностям (например, к спорту для всех и спорту высших достижений), к социальным движениям , связанным со спортом (например, к олимпийскому движению) и т. д. Эти вопросы требуют, однако, специального рассмотрения.

3. Спортсмен как политическая фигура, его политическая активность. Как уже отмечалось, спорт перестал быть только активным досугом, источником здоровья, приятным и полезным препровождением времени. В настоящее время он выступает как катализатор многих страстей и идей, в том числе политических. При этом спорт – обоюдоострая сила. С одной стороны, он помогает сближать народы, а вместе с тем – в недобросовестны

Введение в философию спорта целесообразно начать с некоторых общих положений, касающихся познавательных процессов вообще и месте философии в теории познания в частности. Предварительные штрихи создадут надлежащую почву для понимания философских исканий в вопросах веры, знания, познанного и непознанного.

За свою продолжительную историю человечество накопило достаточно большой объём знаний. Сейчас мы знаем гораздо больше того, что знали люди сто или даже двадцать лет назад. Стараниями теоретиков и практиков, учёных и исследователей, мы узнали многое о природе, человеке, обществе, окружающей нас действительности.

Однако даже нынешние знания всей человеческой цивилизации пока неизмеримо малы по сравнению с областью неизведанного, непонятого и необъяснимого. До настоящего времени мы не знаем, как работает мозг и формируется мышление, не имеем чёткого представления о предпосылках появления человека и законах эволюции, не знаем, куда движется человечество и не можем определённо предсказать будущее развитие экономических, социальных и политических процессов. За пределами нашего знания остаются пока тайны человеческого генома, процессы старения и омоложения, возникновения жизни на Земле и в космосе.

Получение новых знаний даётся человечеству нелегко – через трудный путь проб и ошибок, заблуждений и иллюзий, предрассудков и непонимания сути вещей. Так, долгое время люди считали, что Земля плоская и покоится на трёх китах. Здравый смысл и повседневный опыт подсказывал им, что планета не может быть круглой. И всё-таки выяснилось, что это так, что Земля, как и другие планеты Солнечной системы, вращаются вокруг нашего светила. Более того, философы и учёные, выдвигавшие смелые передовые идеи, зачастую преследовались как еретики и безбожники, наказывались церковью и государством.

Если упростить тернистый путь развития человечества в части получения новых знаний, то мы получим следующую схему (см. рис.1).

Область накопленных знаний, представленная в правой части рисунка, с течением времени становится всё более масштабной. Человечество неуклонно продвигается по вектору познания вперёд. Какие-то вещи нам становятся более понятными и объяснимыми, на что-то мы смотрим по-другому. Однако вместе с накопленными знаниями возникают и новые вопросы, ответы на которые пока звучат неопределённо или предположительно. Непознанное не сдаёт своих позиций сразу, оно лишь приоткрывает занавес и обнажает невиданные ранее феномены.

Например, человек создал компьютеры и объединил их в сеть. Получилась не просто комплексная система взаимосвязанных терминалов и дивайсов, но качественно новый феномен – виртуальность, о которой два-три десятилетия назад никто и не помышлял. Полвека назад никому и в голову не приходило, что профессиональные теннисисты, футболисты или хоккеисты станут наиболее высокооплачиваемыми в мире людьми.

Философия как область нетвёрдого знания лежит на пересечении областей известного и неизведанного, примыкая в пограничной части к искусству, творчеству, культуре.

Следует отметить, что философия охватывает широчайший круг вопросов, в центре которых человек, общество, культурные и социальные феномены. Составной частью её является и философия спорта, которая имеет свой объект, предмет и методы исследования. О них мы поговорим ниже, рассматривая соответствующие вопросы.